Шоколатье по(не)воле
Шрифт:
— И как успехи? — с недоверием посмотрел на тубусы в руках сына мужчина.
— Я еще ни в чем не уверен. Но информацию, что я смог раздобыть может быть весьма полезной.
— То есть украл? — выдвинул предположение отец.
— Матвей Владимирович, да что же вы такое говорите? — запротестовала Степанида Сергеевна и посмотрела с надеждой на Ивана.
Повисшую тишину нарушила девушка. Аля долго не решалась вмешиваться в их разговор, но сейчас она тоже была на стороне Степаниды Сергеевны.
— Матвей Владимирович, я не
— Я действительно украл эти фолианты!
— Как ты мог? Как ты мог, так себя подставить!!! — Степанида Сергеевна сорвалась со своего места и забарабанила руками по груди сына. — Ты понимаешь, чем рискуешь? — женщина впервые позволила себе подобное поведение и сорвалась на крик.
Иван ничего не делал и просто стоял. Он позволил матери выплеснуть наружу всю ту боль, что терзала ее душу в последние дни. Когда она успокоилась и пришла в себя, ей стала гораздо легче, как будто камень с души скинула.
— Мне необходимо время, чтобы во всем этом разобраться. Антон мне помог во всем, в том числе и прикрыл, когда вся охрана академии сбежалась в секретный архив.
— Иван, ты представляешь какую кашу заварил? Мало того, что ты сильно рисковал, так ты, не задумываясь рискнул статусом и жизнью своего друга. Я ведь правильно тебя понял, что речь идет об Антоне Захаровиче? — Матвей Владимирович был поражен поступком своего сына, что даже решил присесть. Сердце не приятно заныло в его груди и мужчину резко бросило в жар.
— Матвей Владимирович, что с вами? — Аля бросилась к мужчине.
Глава семейства прижал руку к груди. Боль не проходилась, а только еще больше усиливалась. Аля уже видела подобное в своей жизни, когда у соседки прихватило сердце. Но в том случае, было лекарство от сердца под рукой, а сейчас…
— Евдокия! — громко крикнула Аля.
Прислуга вбежала в гостиную и непонимающе посмотрела на раскомандовавшуюся девушку.
— Срочно несите все подушки сюда на диван! — она посмотрела на застывшую, как изваяние прислугу. — Живо!
Евдокия сорвалась с места, но никак не могла отделаться от шока, что эта тихоня Алевтина Александровна почувствовала себя хозяйкой в доме и стала раздавать приказы налево, направо.
Аля, быстро собралась и приложила руки к груди мужчины. Она чувствовала, как кровь циркулирует в его сосудах, но на подходе к сердцу, как будто встречается преграда и циркуляция нарушается.
— Иван, его надо срочно перенести на диван.
Мужчина сбросил тубусы в кресло освобождая руки. Он быстро перенес отца, и Евдокия наконец принесла подушки. Все вместе они соорудили ему небольшую возвышенность в районе спины и ног.
— И что теперь? — встревоженно сказала Степанида Сергеевна. Она просканировала ауру мужа. В обычном состоянии в ней всегда присутствовало фиолетовое свечение, сейчас же его свет был ближе к серому.
— Срочно вызывайте
Степанида Сергеевна не очень была уверена, что Аля научилась управлять своей силой. Но страшнее сейчас было бездействовать.
— Действуй! — лицо женщины больше не выражало никаких эмоций, оно просто стало каменным и тусклым. — Иван, срочно за лекарем!
Сын подхватил тубусы, чтобы они не попались чужим на глаза и направился в кабинет отца, где находилось передающие устройство.
Дрожащими руками Аля расстегнула ворот мужчины с позволения его жены. Снова коснулась ладонями его груди. Девушка чувствовала эту преграду, но не могла никак решить, существует ли опасность, если она сама уберет это препятствие или лучше ничего не трогать, а только ускорить саму циркуляцию в сосудах?
***
Интуиция подсказывала, что лучше убрать преграду, но идти на такой риск…
— Степанида Сергеевна, я могу помочь сейчас… — Матвей Владимирович, как вы?
Мужчина полулежал, его дыхание было затруднено, он пытался что-то сказать, но язык отказывался его слушаться. На лицо стала наползать неестественная улыбка.
Дверь распахнулась, в гостиную вошел Иван.
— Лекарь скоро прибудет. Алевтина Александровна, что вы делаете?
— Пытаюсь спасти его. Посмотрите, ему становится хуже, а лекаря до сих пор нет.
— Не подумайте, что я хочу вас обидеть, но вы только научились немного контролировать свою энергию! Вы его можете просто убить любым свои действием…
Аля послушна отодвинулась.
— Что ты делаешь, Иван, посмотри, отец еле дышит! — возмутилась Степанида Сергеевна. — Алевтина, приступай!
— Но, матушка…
— Я словно нахожусь в кошмаре. Сначала Петр, затем ты, Иван, со своим перемещением, а сейчас Матвей, — на переносице женщины сошлись две морщинки, придающие горестное выражение ее лицу. — Алевтина, приступай! — повторила решительно.
Иван был в шоке от того, что мать доверила жизнь отца неопытному магу-самоучке, но отступил в сторону.
В нем боролись здравый смысл и страсть к Алевтине, уже которую ночь он засыпал с мыслями о ней. Она незаметно проникла к нему в душу. Мужчина никак не мог избавиться от нахлынувшего внезапно любовного наваждения.
Девушка положила на грудь Матвея Владимировича ладони и почувствовала, как кровь все медленнее продвигается по сосудам. Она закрыла глаза и обратилась к своей внутренней энергии. Аля старалась не допустить ошибку, эта семья не заслуживала такой черной неблагодарности.
Энергия отозвалась теплом и большим приливом. Сливовы наблюдали, как Алю окутало белое свечение. Раньше ее сила отливала только оттенками синего, но белым — подобное происходило впервые. Чтобы это могло значить? Хорошо это или плохо? Подобные мысли возникли не только у Ивана, но и Степаниды Сергеевны.