Шокотерапия
Шрифт:
– Опять мимо, – констатировала Таша. – По-моему, это как раз для системника.
– Ты ему ещё комбез отдай, – отпустил Пиночет примитивную шуточку.
На этот раз вовсе не язвительно, а как-то задумчиво.
– Эй, ты, – дёрнул щупа за косу какой-то мальчишка мутант. – Хозяин велел сказать, что пора идти.
– Сдристни! – шикнул на него Пиночет.
– Не шипи на ребёнка! – грозно предупредила Таша, поднимаясь.
– Мы не закончили, – напомнил киллер, забросив кости в стаканчик.
Она сгребла его фишки и высыпала их в свой дом:
–
Ребята её догнали у навеса торговца. Мутант скептически оглядел эту парочку и благожелательно кивнул щупу:
– Пошли.
После чего засеменил по улице, приветствуя соплеменников. Те демонстративно игнорировали корда с воительницей, а к обладательнице двенадцати очков доброжелательности снисходили: здоровались.
Дома в Бурачу были слеплены из всего, что можно использовать в качестве строительного материала: камни, дерево, пластик, железо. И больше походили на большие муравейники, чем на привычные глазу строения. Муравейник торговца выглядел понарядней большинства прочих. Внутрь впустили только Ташу – впрочем, ребята и не рвались в гости.
Глава 9
Неисправимая тетеря
Гугула не слишком походила на своих родичей фучу – больше на бурачу. От людей ящериц она унаследовала лишь большие круглые глаза без ресниц и широкий рот без губ. Да и выглядела вполне симпатичной – не то, что Губка. Если не обращать внимания на серую кожу и сантиметровые загнутые когти. А также жидкие волосы, заплетённые в тощие косицы и смазанные маслом.
– Вот, – даже не предложив Таше сесть, указал на неё торговец. – К тебе, Гугула. От матери. Послали найти ми и ню с бу. Может, чего-то да выйдет. Хотя вряд ли. Уж больно много времени прошло. Ищи их теперь, свищи.
И он вышел, оставив их наедине в крохотной комнатёнке с глинобитными стенами.
Таша огляделась: нормальный пещерный век. Верней, первобытно-общинный. С элементами феодализма в виде грубо вырезанного из деревяшки подсвечника. А примитивные ткацкие станки были и задолго до – это она знала точно из учебника истории.
Молодая женщина продолжала сидеть неподвижно за этим сооружением с натянутой на рамку недоплетённой серой тряпкой. И смотреть сквозь посланницу мамы своими пустыми выпуклыми глазищами. Процесс затягивался.
– Гугула, – раздражённо начала, было, Таша и осеклась.
Едва по лбу себя не хлопнула: вот же тетеря! Чуть всё не испортила. Ведь только вчера Игорь долго и вдумчиво читал ей лекцию о квестах. Которые в отличие от простых заданий состоят из целой цепочки таковых. И здесь уж будь добра сосредоточься, ибо в квестах мелочей не бывает.
Пропустишь какую-то вроде самую незначительную мелочь и нате вам: приключение, грозящее солидной наградой, обрывается без объяснений. Некоторые квесты игроки проходят множество раз, каждый раз обнаруживая подвохи. Начни она сейчас понукать
Её, скорей всего, выставят за дверь. А задание шаманки засчитают, как не выполненное. И вернуться к исходной точке, дабы начать сначала, уже никак: в ясли путь заказан. С одной стороны, невелика потеря. С другой, как-то обидно. Да и перед ребятами не хотелось выставляться дурой.
Кстати – вдруг пришло в голову Таше – вам не кажется, что Гугула выглядит чересчур уж несчастной для женщины, потерявшей пускай и дорогие, но всё-таки вещи. Что-то здесь не так. Размышляя о странностях женских причуд, она терпеливо дожидалась продолжения квеста, и таки дождалась: Гугула, наконец-то, активизировалась. Пошевелилась и спросила на диво равнодушным хрипловатым голосом:
– Ты их приведёшь?
– Приведёшь? – решила, что ослышалась, Таша и уточнила: – Ты хотела сказать: принесёшь?
– Мибра принесёшь, – согласилась Гугула, так и не оттаяв. – Он ещё малой. Плохо ходит. А Нюйка с Бубром сами придут.
– Погоди, – начала понимать Таша, отчаянно надеясь, что ошибается. – Они что, дети?
– Мои дети, – без капли эмоций подтвердила НПС.
– И где они?
– Работорговцы увели.
– Куда?
– Далеко.
Таше захотелось её ударить.
– Когда увели? – собрав терпение в кулак, продолжила она изымать туго идущую информацию.
Когда ты работаешь снабженцем, да ещё твоя компания вечно пасётся на тендерных площадках, ты не сорвёшься и не запсихуешь даже в окружении беснующихся бабуинов.
– Да уж, месяца три как.
– И что, вы их совсем не искали?
– Искали, – вздохнула Гугула и перевела свои бездумные телескопы на гостью: – Ты их найдёшь?
– Я буду их искать, – твёрдо пообещала Таша.
Даже нарисованная мать тронула её вовсе не рисованным горем.
– Помоги тебе Субруб, – тихо промямлила под нос Гугула, помянув какого-то местного божка.
И вновь замерла.
Сообразив, что домогаться подробностей смысла нет, Таша покинула горницу скорбящей матери. После чего припёрла к стенке торговца, выясняя подробности. Тех было не густо, но хоть что-то. Шалаш НПС она покинула в самом дурном расположении духа. А как только переступила порог, мимо неё в жилище торговца проскользнул Тунгус.
– Задание, – напомнила Ли в ответ на удивлённый взгляд щупа. – На сорок золотых. Забыла?
– Ах, это, – не слишком воодушевилась обладательница паршивого, но принципиально важного для неё квеста.
Это поначалу она обалдела, рефлекторно желая отбрыкаться от всего, что связано с детьми. Но, пообещав, что отыщет их, внезапно успокоилась. Будто ледяной водой окатили. А, успокоившись, поняла: сделает. В лепёшку расшибётся, но вернёт детей. Пускай даже нарисованных. Она сама в этом мире всего лишь нарисованная кукла – так что нечего изображать из себя небожительницу.
– Тебе это неинтересно, – поняла Ли. – А что тебе рассказали? Узнала, что такое: ми, бу и ню?