Шолох. Призрачные рощи

Крейн Антонина

– Прости, что опоздал, – шепнул Внемлющий, остро пахнув перцем и эвкалиптом. – На улице Дальней Поступи два тролля решили ограбить ювелирную лавку, рассудив, что при свете дня это будет незаметно и неподозрительно. Пришлось их разочаровать.

Дверь кабинета распахнулась – на сей раз гордо, уверенно, так и хотелось добавить фанфары, – и в нее по очереди зашли трое.

Мастер Улиус Чобчек, наш шеф, в просторном одеянии, с соломенно-рыжей бородой и глиняной кружкой чая, будто приклеенной к его правой руке. В тяжелые дни он колотит ею по столу:

стол трещит, а кружке нормально.

Госпожа Селия из Дома Сгинувших – заместительница шефа – с серой тростью, тугим пучком и таким выразительным взглядом, что хочется взять лопату и самого себя поскорее закопать.

И мастер Авен Карлиннан (да, его зовут в честь двух богов) – высокий сухопарый шатен с лицом той степени очарования, без которой очень сложно сделать потрясающую карьеру, будь ты хоть трижды гений в своей области.

Мы встали. Они сели. В повисшей тишине стало слышно, как Полынь ногтями скребет по своему запястью, на котором явственно отпечаталась хватка горного тролля.

Господин Карлиннан положил подбородок на сцепленные замком пальцы и долгую минуту просто смотрел на меня, не мигая. Я смотрела в ответ. Решила, что тоже моргать не стану. Бывают случаи, когда лучше показаться упрямой, чем вежливой, – и что-то подсказывает, что мой случай как раз такой. Ведь хороших Ловчих в ведомстве много, и моя задача сегодня – не только доказать, что я в их числе, но еще и донести, что это место мне очень, очень важно. Я готова за него бороться.

Мастер Карлиннан улыбнулся, вокруг глаз у него побежали лучистые морщинки.

– Что ж, начнем! – проговорил он и открыл изумрудную папку с моим личным делом.

* * *

Разбирательство было долгим.

Дамы и господа дотошно изучили всю мою биографию, выслушали заготовленную речь с «аргументами». Они допросили Полынь, проэкзаменовали меня по тем и другим вопросам. Похмыкали над отметками «совершенно секретно», украшавшими мое дело.

Отметки проставили по приказу короля Сайнора: они касались истории с принцем, богами и Зверем. Во всем Шолохе лишь небольшая кучка людей знала о том, что случилось прошлым летом. Этими людьми были мы с ребятами – непосредственные участники спасательной миссии – и его величество Сайнор, которому хранитель Карланон прислал ястреба с длиннющим письмом.

Письмо содержало несколько важных пунктов:

1. Мир чуть не навернулся, но мы его спасли, не благодарите.

2. Ваш сын Лиссай – не псих. Дайте ему свободу делать то, что он считает нужным, потом поймете. Охрану убрать.

3. Тинави и Полынь не трогать, как бы ни хотелось.

Я отчетливо представляла, как скрипели Сайноровы зубы при прочтении такого свитка. Но, с другой стороны, общение с богом – это все-таки привилегия, и лесной король не мог ее не оценить.

Наклон солнечных лучей в Малом Зале Совещаний стал типично послеполуденным, когда мастер Авен Карлиннан подытожил:

– Хорошо. У нас есть все факты по делу Тинави из Дома Страждущих. Думаю, пора принимать решение.

И

комиссия стала голосовать.

Один за другим колдуны, сидящие за длинной кафедрой, выкладывали перед собой свои значки. Если значок ложился аверсом – это было «оставим Ловчую». Реверсом – «вот вам ящик для ваших вещей, жалованье заберете в Архиве».

Мне нужно было набрать одиннадцать голосов из тринадцати.

Когда сидевшая всего лишь второй по счету глава департамента Ищеек плюхнула свое «нет», я панически сглотнула. Впрочем, этого следовало ожидать. У Полыни в прическе траурно звякнул бубенчик.

А вот дальше: да, да, да, да, да… Мастер Авен Карлинанн – «да», ура!

Я глазам своим не верила. Неужели все будет не так уж позорно?

Десятый член комиссии – эксперт из Правого ведомства, Хленно Гаверэй, – грустно покачал головой и положил значок реверсом вверх.

– Я считаю неразумным создавать такой прецедент, – объяснил он.

Пришла очередь Улиуса. Шеф грохнул значок и кружку на стол одновременно. Конечно же, это было «да».

И вот осталась только госпожа Селия – главный тиран нашего департамента, бывшая блестящая Ловчая, потерявшая магию, после чего ее сразу уволили, согласившись взять только на административную должность…

Оценив ситуацию, Селия наклонила голову набок и пару раз эдак небрежно крутанула свой значок на ребре. Все затаили дыхание: помимо упомянутого мной выше факта, каждый знал, какой долгий конфликт разворачивается у Селии и Полыни. Как они ненавидят друг друга.

– Что ж, думаю, у меня не остается иного выбора… – наконец бесцветно протянула госпожа Сгинувшая, блеснув серыми глазами за толстыми стеклами очков. – Учтите: это авансом, Тинави.

И положила значок аверсом вверх.

* * *

Я скакала по всему этажу как полоумная:

– Я Ловчая! Я Ловчая! Я все еще Ловчая-я-я-я-я! Опять! Уха-ха-ха, ты не избавишься от меня, Иноземное ведомство, я – истинное проклятье твое! Покуда стены твои стоят, я буду в них танцевать; покуда окна смотрят твои – я буду в них отражаться…

Полынь тихонько смеялся рядом.

– Ты вообще в курсе, что дверь в кабинет приоткрыта и они тебя слышат, да? – Он указал большим пальцем через плечо.

Я послушно заткнулась и чуть не рухнула на пол, в последнем триумфальном прыжке зацепившись ногой за полу собственной летяги.

– Полагаешь, передумают? – страшным шепотом спросила я.

– Скорее, напрягутся. Мало ли что у тебя там в секретных графах написано. Вдруг ты и впрямь какая-то нечисть?

Мы оба, затаив дыхание, уставились на узкую щель в дверном проеме, как будто ожидая немедленной реакции. Но оттуда слышался лишь равномерный тихий бубнеж. Когда мой вопрос был решен, основная часть комиссии разошлась по своим делам, однако главы пяти департаментов оставались на месте – теперь у них проходило стандартное еженедельное совещание.