Шопинг в воздушном замке
Шрифт:
Несмотря на безразличие матери, Катя не ощущала себя несчастной, наоборот, ей было хорошо в своей комнате. Сонечка заботилась о девочке и о ее сестре. Правда, Лена была не совсем здорова, она в основном лежала в кровати, пила таблетки, Соня делала подопечной уколы. Что за недуг был у старшей сестры, Катя не имела понятия, да ей было и неинтересно. Когда Лене становилось хуже, Соня надевала на себя и на Катю марлевые маски и строго приказывала:
— Не ходи к сестре, еще заразишься.
И Катя слушалась. Особой дружбы между ней и Леной не было. Ну как можно общаться с той,
Один раз Пелагея неожиданно вернулась домой в середине дня, увидела Катю в маске и заорала:
— Сонька! Это что за спектакль?
— Леночка опять слегла, — ответила домработница. — Боюсь, Катюша заразится, у старшей сильный насморк, кашель.
— Ты дура! Ленка притворяется, — зашипела Пелагея.
— Нет, ей плохо, — прошептала Соня, — она опять пятнами покрылась.
— И что? — завизжала Пелагея. — Небось конфет обожралась. Сними маску!
— Негде Лене конфеты взять. И Катю мне жаль, — сказала Сонечка, — и Лену. Вдруг они умрут, как Надя?
— Да? — бросила, уходя в свою спальню, Пелагея. — Бог дал, бог взял!
Хотя Катя и была очень маленькой, но разговор ее поразил. Когда мать, разодевшись, ушла, девочка спросила у Сони:
— Кто такая Надя?
Няня попыталась ее отвлечь.
— Ой, Катюша, хочешь вкусное печенье?
Но крошка проявила редкостное упорство, стремясь утолить свое любопытство.
— Надя умерла? Почему? — принялась она допрашивать Соню. И в конце концов та сказала:
— У твоей мамы была еще одна дочка, Надежда. Она заболела и скончалась.
— Ей было плохо, как Лене? — уточнила Катя.
— Да, — нехотя призналась Соня, — но я подробностей не знаю.
— Разве маленькая девочка может умереть? — ужаснулась Катя, которая никогда раньше не думала о смерти.
— Всякое бывает, — бормотнула было Соня. Но тут же спохватилась: — Нет, конечно, я просто перепутала. Надя не умерла, она уехала… э… к своей бабушке. Та далеко живет, во Владивостоке.
Чем больше Соня изворачивалась, тем страшнее делалось Катюше. А тут еще, как назло, Лене стало совсем нехорошо, у нее начался безостановочный кашель, а тело покрылось язвами. Пелагея же, как обычно, пропала. Она порой не приходила ночевать домой неделями.
Катя один раз робко поинтересовалась у Сони, где мама, и услышала в ответ целую тираду.
— Катюшенька, Пелагея Андреевна актриса, — пела Соня, — она играет во взрослых спектаклях, детей в театр на такие постановки не пускают. Поэтому Пелагея уходит на службу вечером, а возвращается под утро. Сейчас она поехала на гастроли, вернется не скоро. Я буду с вами, беспокоиться не о чем. У Леночки грипп, неприятно, конечно, но не страшно. Ты к ней в комнату ни в коем случае не заходи!
Будь Катя постарше, она бы спросила: почему мама все ночи проводит вне дома? Спектакль заканчивается в десять-одиннадцать вечера, неужели мать постоянно ходит потом по ресторанам, отмечает каждый свой выход на сцену? Отчего у Пелагеи не бывает выходных? Даже на Новый год она испарилась из дома. По какой причине у Кати фамилия
Много еще вопросов следовало задать, но Катя была маленькой, поэтому она просто усвоила: мать ездит в командировки. Пелагея могла пропасть на две-три недели, а могла исчезнуть почти на полгода. Но Катюша абсолютно не нервничала, мама была виртуальным, малозначимым персонажем в жизни ребенка. Даже хорошо, что Пелагеи не было рядом, потому что, когда она находилась дома, Кате приходилось сидеть в своей комнате и не высовываться. Катенька даже радовалась отсутствию матери, ведь тогда она ощущала себя счастливой.
23 августа счастье навсегда закончилось. Катюша проснулась в семь утра от топота, выглянула в коридор и увидела Соню, которая бежала с тазом в руках.
— Немедленно вернись в спальню, — нервно приказала Соня, — сиди тихо и…
Договорить Сонечка не успела: из комнаты Лены раздались стоны. Соня поставила таз на пол, бросилась во вторую детскую. Катя испугалась и спряталась у себя. Потом раздался звонок в дверь, младшая сестра чуть-чуть приоткрыла створку и выглянула в коридор. По нему шагали врач и медсестра с чемоданчиком. Видно, Лене стало так плохо, что Соня позвонила в «Скорую».
Сначала в квартире стояла напряженная тишина, потом разразился скандал:
— Первый раз встречаю такое! — возмущался мужской голос.
— Бу-бу-бу-бу… — неразборчиво отвечала Соня.
— Где ее мать?
— Бу-бу-бу-бу…
— Мы обязаны забрать ребенка!
— Бу-бу-бу-бу…
— Вы хоть понимаете, чем она больна?
— Бу-бу-бу-бу…
— Это подсудное дело!
Соня расплакалась, Катя вжалась в стенку.
— Здесь кто еще живет? — не успокаивался врач.
— Бу-бу-бу…
— С ума сойти! Где она?
— Бу-бу-бу… — бормотала Соня.
В коридоре раздались тяжелые шаги, Катюша в полном ужасе кинулась к кровати, набросила на голову одеяло и замерла в надежде, что ее не найдут. Но через пару минут чей-то голос сказал:
— Не бойся, детка! Я хочу померить тебе температуру и посмотреть горло.
Врач не сделал Кате больно, он был мил, приветлив и даже подарил девочке несколько неиспользованных деревянных палочек для осмотра гортани. А вот Лену увезли.
Вечером в квартиру фурией влетела Пелагея. Как она орала на Соню! Катя заткнула уши и снова забилась под одеяло. Скандал стих лишь под утро. Около восьми Катюша осторожно вышла на кухню, увидела у плиты няню в новом ярко-розовом халате и робко сказала:
— Я пить хочу.
— Обойдешься! — заорала та, обернулась, и девочка поняла: перед ней стоит родная мать.
— Чего вылупилась? — гаркнула Пелагея. — Зачем приперлась?
— Завтракать, — прошептала Катя. — А где Соня?
— В заднице! — рявкнула мать. — Бери что хочешь, а еще покорми брата!