Шотландцы не забывают
Шрифт:
Раздался лишь один пронзительный, душераздирающий вопль, и она исчезла за краем обрыва.
Ужас происшедшего обрушился на Пепиту подобно свинцовой туче.
В то же мгновение она почувствовала, как Гектор вытянул Жани наверх.
И тут впервые в жизни она упала в обморок.
Она была без сознания какое-то время, потому что пришла в себя, лишь когда сквозь окутавшую ее тьму до нее донесся крик Жани:
— Проснитесь, тетя Пепита, проснитесь! Мне страшно!
Ей пришлось приложить огромные
Она увидела, что они с Жани остались одни; наверное, Гектор отправился за помощью.
Она попыталась восстановить дыхание.
Ей было очень холодно — очевидно, от всего пережитого; ясность мышления еще не вернулась к ней, и даже зрение было недостаточно четким.
Она смогла, однако, обнять девочку и прижать ее к себе.
— Я упала с обрыва! — произнесла Жани сквозь слезы. — Если бы ты не удержала меня, я упала бы в море!
— Но… ты… в безопасности. Одновременно Пепита мучительно гадала, что случилось с Рори и Торквилом.
Теперь, когда все было кончено, она не могла вспомнить точно, что произошло.
Внезапно ее обуял страх, что герцогиня успела выстрелить в лодку, прежде чем появился Гектор и отнял у нее ружье.
Затем она поняла, герцогиня не успела сделать этого.
Она свалилась с обрыва, и теперь надо как-то отвести Жани обратно в замок, чтобы ребенок не узнал о происшедшей трагедии.
— Я упала с утеса, — повторила Жани. — Я испугалась, очень, очень испугалась!
— Теперь все хорошо, — сказала Пепита слабым голосом.
Она знала, что должна встать и идти в замок, но не могла двигаться.
Девушка приложила руку ко лбу; на нем выступили капельки пота, несмотря на ощущение холода.
И вдруг она увидела вдали человека, бежавшего к ним.
Ее сердце застучало еще до того, как она смогла узнать его, — она инстинктивно поняла, кто спешит к ней.
Жани, как будто понимая, что единственный человек, способный помочь им, — Торквил, высвободилась из рук Пепиты со словами:
— Вон дядя Торквил. Я пойду расскажу ему, как я испугалась.
Малышка устремилась к нему, и Пепита вновь сказала себе, что должна встать.
Но она по-прежнему не могла двигаться и лишь смотрела, как Торквил подхватил Жани на руки и целовал ее.
Потом, с девочкой на руках, он уже медленнее подошел к ней, и она осознала, что Бог спас его и Рори.
Пепита лежала на кровати и, глядя на хлопочущую вокруг нее миссис Сазэрленд, вспоминала, как все изменилось для нее в тот миг, когда Торквил прибежал к ним.
Она перестала бороться со своей слабостью, к тому же благодаря его присутствию ужас происшедшего, казалось, отступил, и постепенно она стала дышать нормально.
Он опустился на колени рядом с ней и, взяв ее руку, поцеловал.
— Я видел, как все это
— Это… сделал… Гектор, — тихо возразила Пепита.
Но Торквил не слушал ее.
— Я хочу, чтобы ты вернулась в замок, пока я займусь герцогиней.
— Она… погибла?
— Да, она погибла, — кивнул Торквил.
Он поставил Пепиту на ноги и понес ее по тропинке через лес, пока она не сказала ему, что может идти сама.
Жани побежала вперед поискать Рори, которого Торквил послал в замок.
Он поручил ему передать Шергюсу, слугам и всем, кого встретит, чтобы они поднимались на вершину утеса, а также привели лодку на то место, куда упала герцогиня.
Лишь оставшись наедине с Пепитой, он промолвил:
— Мое сокровище!
Как ужасно, что тебе пришлось пережить все это!
И она сердцем почувствовала, как сильно он страдал от того, что произошло.
— Она… она хотела, чтобы Рори… погиб! — прошептала Пепита.
— И… ты мог… погибнуть тоже!
— Она была сумасшедшая, хотя мы не понимали этого, — сказал Торквил. — Всем остальным людям необходимо представить это как случайное падение.
Это прозвучало как приказ, и Пепита спросила:
— Ты скажешь герцогу… правду? Торквил кивнул.
— Он будет знать обо всем и, конечно, Гектор — больше никто, а ружье будет брошено в море, и никаких свидетельств происшедшего не останется.
Пепита согласилась.
Она уже шла самостоятельно, но рука Торквила все еще поддерживала ее, и она чувствовала, пока он с ней, все прочее не имеет значения.
— Ты должна забыть об этом, моя дорогая, — сказал он, когда они увидели замок. — А теперь я должен оставить тебя, надо найти Гектора и убедить его, что это был несчастный случай.
— Да… конечно, — кивнула Пепита.
Только дойдя до своей спальни, она почувствовала, что может вновь потерять сознание.
Миссис Сазэрленд раздела ее, как ребенка, затем облачила в ночную рубашку и помогла улечься в постель.
— Где… дети? — с беспокойством спросила Пепита.
— Не волнуйтесь, мисс, с ними все в порядке, я присмотрю за ними, пока вы отдыхаете.
Девушка закрыла глаза, пытаясь представить Торквила, прижимающего ее к себе, и забыть весь ужас случившегося.
Но невозможно, думала она, когда-либо стереть из памяти то напряжение, в котором она пребывала, не зная, живы ли Рори и Торквил в то время, как она не могла вытащить Жани через край обрыва.
А этот безумный голос герцогини и ее вопль, когда она потеряла равновесие и упала в волны, бьющие о скалы внизу!
Разве об этом забудешь?
«Как она могла замыслить столь… дьявольское, столь злодейское убийство?»— не могла успокоиться Пепита.