Шотландия и Англия в первой половине XV в.: высокая политика и региональные амбиции

Игнатьев Сергей Валерьевич

Начиная с 1429 г. военно-политическая обстановка во Франции стала меняться в пользу дофина: французы стали постепенно теснить англичан [470] . Англичан беспокоило возможное укрепление позиций дофина за счет подкреплений из Шотландии, и Лондон, как мог, препятствовал упрочнению франко-шотландских отношений.

Пласкарден повествует, что летом 1433 г. англичане пообещали вернуть Шотландии все захваченные в XIV в. Южном Лоуленде земли, города и крепости [471] , прежде всего, конечно, города Бервик и Роксбург. Взамен они добивались расторжения помолвки французского дофина с дочерью шотландского короля и отказа Шотландии от союза с Францией. Помимо прочего, англичане предлагали выдать замуж старшую дочь Джеймса I принцессу Маргариту, за двенадцатилетнего Генриха VI [472] . В случае выполнения всех этих условий, Лондон обещал Джеймсу I «иметь тех же друзей и врагов, что и шотландцы» [473] .

470

Seward D. The Hundred Years war. P. 192.

471

Rotuli Scotiae II. P. 402, 405; Fowler K. The Age of Plantagenet and Valois (The Struggle for Supremacy 1328–1498) L., 1967 P. 168; Griffiths R. The reign of King Henry VI: the exercise of royal authority, 1422–1461. L., 1981. P. 552.

472

Liber Pluscardensis II, 285.

473

Ibid., II, 286.

Как

отмечает хронист, это предложение вызвало споры среди шотландской знати. В конце 1433 г. на заседании королевского совета в Блэкфрайарс в Перте в течение двух дней шли жаркие дебаты, графы Атолл и Мори полагали, что следует поступиться традиционным союзом в обмен на исконно шотландские земли. Группировка во главе с графами Дугласом и Энгусом называла первых предателями, полагая, что с помощью и поддержкой «старого союзника» они и так вернут свое [474] . Позиция самого Джеймса не была однозначной. Во всяком случае, историки здесь расходятся во мнениях.

474

Ibid., II, 286–287.

По словам Дж. Маккиннона, король Джеймс, скорее всего, склонялся к сохранению франко-шотландского альянса, рассчитывая в дальнейшем еще более укрепить связи между двумя королевствами [475] . М. Браун, утверждает, что на самом деле, шотландский монарх стремился использовать союз с Францией лишь «как предмет сделки» для построения политически выгодных для Шотландии отношений с Англией и Францией [476] . Н. Макдугалл и вовсе полагает, что король был просто в сильном замешательстве от необходимости выбора между англичанами и французами: «в течение нескольких лет в 1430-х гг. Джеймс I находился в замешательстве от необходимости выбора между «Старым союзом» и новым, предложенным англичанами» [477] .

475

McKinnon J. The constitutional history of Scotland from Early Times to the Reformation. L.,1985 P. 98.

476

Brown M. James I. P. 111.

477

Macdougall N. An Antidote to the English. P. 79.

Как бы то ни было, король и королевский совет в итоге решили, что «король должен с честью выполнять дипломатические обязательства по отношению к Франции» [478] . Очевидно, что это заставило английскую дипломатию вновь обратиться к активной поддержке хайлендских сепаратистов, что, впрочем, англичане не переставали делать все предшествующие годы.

Ситуация в Хайленде, похоже, снова начала накаляться еще в начале 1431 г. Косвенно об этом свидетельствуют дебаты относительно похода 30 января 1431 г. на специально созванном заседании парламента. Вероятно, сказалось возобновление деятельности английских агентов в Хайленде. Большая, «лоулендерская» часть парламентариев, с большим воодушевлением встретила идею о наведении порядка в Хайленде, демонстрируя королю «самую широкую поддержку» в этом вопросе [479] . При этом Епископы Росса, Мори, Сент-Эндрюса, Аргайла и Островов (сводный брат лорда Александра Сомерледа) — влиятельные представители Хайленда так и не присутствовали на заседании парламента, на котором принимали решения о походе в горы [480] .

478

Chr. Boweri, II, 513.

479

Tanner R. The Late Medieval Scottish Parliament. P. 49.

480

Ibid., P. 49–50.

Открытый мятеж в Хайленде разразился летом 1431 г. На этот раз во главе мятежников-горцев встал Дональд Боллок, сын убитого ранее Джона Мора и кузен лорда Островов. Он собрал своих вассалов на Гебридских островах и отправился в местечко Локхабер (Центральный Хайленд), где находилась резиденция Алана Стюарта, графа Кейтнесса — сторонника и родственника короля Джеймса I, предав опустошению всю округу.

Объединенные войска графа Мара попытались оказать сопротивление Баллоку. Однако, хотя, они и превосходили островитян по численности и дисциплине, яростная атака Дональда на боевые порядки Стюарта заставила королевское войско дрогнуть и обратиться в бегство [481] . Граф Алан — помощник наместника — вместе с шестнадцатью сопровождавшими его дворянами погибли, граф Мар отступил, едва сумев спасти остатки своих войск от окончательного разгрома. Дональд и его войска не стали преследовать остатки королевской армии, а просто увезли с собой

столько добычи, сколько смогли унести, погрузились на корабли и отправились в Ирландию.

481

Chr. of Scotland, III, 531.

В Ирландии мятежный Сомерлед был убит ирландцем О'Донейлом. И тот (то ли по договоренности с Джеймсом, то ли по своей инициативе) отправил голову Дональда в Эдинбург [482] .

Как и в деле с лордом Островов, ответные меры на события в Хайленде со стороны короля были весьма показательны. Джеймс I, созвав в Лоуленде всех своих баронов для похода на север, собрал в итоге внушительное войско, хотя, лоулендская знать далеко не вся поддерживала своего короля. Граф Дуглас и лорд Кеннеди, отказавшиеся участвовать в походе, были незадолго до выступления в Данстаффинх отправлены под арест в замки Лохлевен и Стирлинг и, таким образом, нейтрализованы [483] . Из крупных лордов короля Джеймса I в Хайленд сопровождали графы Энгус и Кроуфорд [484] , бароны Александр Сетон из Гордона и Уолтер Хэлибертон из Дерлитона [485] .

482

Ibid., III, 533: «This Odoneill syne efter on ane da… Fechtand in field that same Donald he slew. …Thairfoir his heid onto the king he send.» 

483

Tanner R. The Late Medieval Scottish Parliament… P. 49.

484

Интересно отметить, что, как правило, Красные и Черные Дугласы оказывались в разных ситуациях по разные стороны баррикад. Вот и в этом походе глава Черных Дугласов оказался в заточении в крепости, а глава Красных Дугласов граф Энгус — в свите короля.

485

Registrum Magni Sigilli Regnum Scotorum. // Ed. by J. M. Thompson. Ed., 1882–1914, II, 127.

По пути в предгорьях Хайленда, Джеймс вел разбирательства, связанные с неуплатой налогов с владений, достаточно удаленных от Эдинбурга и долгое время ничего не плативших в казну.

Уже в Хайленде на подходе к Данстаффинх, его встретила большая группа местной знати. Они были напуганы предстоящими расправами и желали переложить всю ответственность за волнения в этом регионе королевства на Дональда Баллока. Всего в Хайленде за участие в мятеже Дональда Баллока были казнены около трехсот его сторонников, которые, на взгляд властей, были уличены в участии в походах, возглавлявшихся мятежным Сомерледом [486] . Возможно, цифра и масштаб содеянного королем несколько преувеличены, однако, то, что король жестко карал мятежников едва ли можно ставить под сомнение.

486

Chr. of Scotland, III, 532.

Джеймс, стремясь укрепить свои позиции, пошел на сближение с некоторыми представителями крупной знати. В 1431 г. граф Дуглас вновь получил пост блюстителя Западных Марок Шотландии. Однако политика «примирения», похоже, была очень избирательной и мир король предлагал далеко не всем. Так в конце 1434 г. — спустя десять лет после своего воцарения — король Джеймс отказался признать законность владения семьей Данбаров титулом и графством Шотландской Марки. Для лишения прав на графство король организовал специальный суд.

Ответчиком от семейства Данбаров в королевском суде стал сын Джорджа Данбара. Напомним, что в 1400 г. король Роберт III лишил последнего титула, но затем, при поддержке Олбани, графа Данбара восстановили в правах в 1409 г. Джеймс I объявил реституцию Данбаров незаконной, поскольку Олбани не имел необходимых для этого полномочий. И хотя граф получил право защищать свои права в суде пэров, шотландскому хронисту Пласкардену заранее «было ясно, какое решение примет суд» [487] . В январе 1435 г. на заседании парламента в Перте было вынесено решение о конфискации графства Шотландской Марки. Семейство Данбаров, ведшее свое происхождение от кельтских и нортумбрийских королей и владевшее этим графством с начала XII в., потеряло его навсегда [488] .

487

Book of Pluscarden, II, 287.

488

CP, Vol. II, P. 234.

Несколькими месяцами спустя, шотландский монарх приобщил к своим владениям ставшие выморочными графства Мар и Гэриох, которые ранее принадлежали его кузену — бастарду Александру Стюарту, графу Мару. Последнее приобретение короля было вполне легально, поскольку Джеймс был самым близким родственником графа, который оставался бездетным. К королевскому домену отошли обширные земли в Лоуленде (частично пограничные, частично на севере страны).

В 1429 г. в Англии умер сын графа Атолла, бывший, как говорилось ранее, в числе заложников за Джеймса. Это обстоятельство, похоже, подстегнуло дядю короля к организации антикоролевского заговора. В этом он нашел поддержку среди шотландских аристократов. Нам представляется справедливым мнение, что многими представителями шотландской знати, долго живший в Англии король Джеймс воспринимался, как носитель чуждых Шотландии порядков и традиций [489] . Такое отношение к Джеймсу сформировалось в период его царствования, хотя, напомним, в то время, когда король находился в английском плену, те же бароны требовали его возвращения на родину.

489

Brown M. James I. P. 111.