Шотландские народные сказки и предания
Шрифт:
Надо сказать, что в домике матери Парси, как и по многих других фермерских домах, каждую ночь появлялся маленький брауни. Бесенок спускался в камин по дымовой трубе, подметал комнату и наводил в ней полный порядок. В награду за эти услуги мать Парси никогда не забывала ставить за порогом чашку сливок, снятых с козьего молока. И наутро чашка всегда оказывалась пустой. Ведь в те времена все домовые-брауни дружили с людьми. Но они были вспыльчивы и сердились, если им казалось, что люди их обидели. Горе было хозяйке, когда она забывала поставить для брауни чашку сливок! Наутро все у нее в доме было перевернуто вверх дном,
Но тот брауни, что помогал матери Парси, каждый вечер находил за порогом чашку сливок. Поэтому он являлся ночь за ночью и работал бесшумно и ловко, пока Парси и его мать крепко спали.
Надо сказать, что у этого брауни тоже была мать — старая фея, очень сердитая; людей она недолюбливала. Про нее-то и говорила мать Парси, когда уходила спать.
И вот Парси все сидел да сидел у огня, очень довольный, что настоял на своем. Но когда огонь стал угасать, мальчик озяб и стал подумывать о своей теплой постельке. Он уже собирался отправиться спать, как вдруг что-то зашуршало и зацарапалось в дымовой трубе, и вот из камина в комнату выпрыгнул брауни — бесенок с тонкими кривыми ножками и острыми ушками. Парси очень удивился — он никак не ожидал увидеть брауни. А тот удивился тоже, почему Парси все еще не спит. Мальчик поглядел, поглядел на брауни и наконец спросил:
— Как тебя звать?
— «Сам», — ответил брауни с лукавой усмешкой. — А тебя как?
Парси догадался, что брауни пошутил, и решил тоже ответить шуткой:
— Меня зовут «Я сам».
Затем Парси принялся играть с брауни у огня. «Сам» был прыткий бесенок, и Парси только глазами хлопал, когда тот ловко, словно кошка, спрыгивал с высокого шкафа на стол или разбрасывал корзинки по всему полу.
Немного погодя Парси помешал угли в камине, и тут, к его ужасу, горячий уголек отскочил в сторону и упал прямо на ножку брауни. «Сам» взвизгнул, да так пронзительно, что старуха фея, его мать, услыхала и свирепо крикнула в дымовую трубу:
— Кто тебе сделал больно? Отвечай! Вот я сейчас спущусь и задам ему!
Тут Парси бросился в спальню, забрался в свою кроватку и с головой завернулся в одеяло. Он дрожал всем телом — так ему было страшно.
— Ну, говори же, кто тебе сделал больно! — кричала старуха фея сыну.
— Это «Я сам»! — взвизгнул в ответ брауни.
— Так чего ж ты расшумелся? — отозвалась его мамаша. — И как ты смеешь беспокоить меня своим визгом по пустякам? Сам себе сделал больно, значит, сам и виноват!
Тут из дымовой трубы высунулась длинная костлявая рука со скрюченными пальцами, схватила брауни и утащила его.
Наутро мать Парси увидела, что чашка со сливками стоит за порогом нетронутая. И брауни уже больше ни разу не пришел в ее домик. Жалко было матери Парси потерять такого хорошего помощника, но зато сынишку ее уже не приходилось уговаривать ложиться спать. Парси побаивался — а вдруг длинная костлявая рука со скрюченными пальцами опять высунется из камина, да и утащит его, Парси, в дымовую трубу.
Сказки про тюленей
1. Мак-Кодрам Тюлений
Давным-давно,
Но вот великое горе пришло к морскому королю и его беззаботным детям. Морская королева захворала, умерла, и родные с глубокой скорбью похоронили ее в коралловой пещере. А когда она скончалась, некому стало присматривать за детьми моря, расчесывать их длинные волосы и убаюкивать их ласковым пением.
Морской король с грустью глядел на своих нечесаных детей, на их волосы, перепутанные, как водоросли. Он слышал, как по ночам дети не спят и мечутся на ложах, и думал, что надо ему снова жениться — найти жену, чтобы заботилась о его семье.
А надо сказать, что в дремучем лесу на дне моря жила морская ведьма. Ее-то король и взял в жены, хоть и не питал к ней любви, ибо сердце его было погребено в коралловой пещере, где покоилась мертвая королева.
Ведьме очень хотелось стать морской королевой и править обширным морским королевством. Она согласилась выйти за короля и заменить мать его детям. Но она оказалась плохой мачехой. Глядя на стройных, кареглазых детей моря, она завидовала их красоте и злилась, сознавая, что на них приятней смотреть, чем на нее.
И вот она вернулась в свой дремучий лес на дне моря и там набрала ядовитых желтых ягод морского винограда. Из этих ягод она сварила зелье и закляла его страшным заклятием. Она пожелала, чтобы дети моря утратили свою стройность и красоту и превратились в тюленей; чтобы они вечно плавали в море тюленями и только раз в году могли вновь принимать свои прежний вид, и то лишь на сутки — от заката солнца до следующего заката.
Злые чары ее пали на детей моря, когда те играли с веселыми морскими барашками и плавали в чаще пурпурных водорослей, что растут на дне океана. И вот тела их распухли и утратили стройность, тонкие руки превратились в неуклюжие ласты, светлая кожа покрылась шелковистой шкуркой, у одних — серой, у других — черной или золотисто-коричневой. Но их нежные карие глаза не изменились. И голоса они не потеряли — по-прежнему могли петь свои любимые песни.
Когда отец их узнал, что с ними случилось, он разгневался на злую морскую ведьму и навеки заточил ее в чащу дремучего леса на дне моря. Но расколдовать своих детей он не мог.
И вот тюлени, что когда-то были детьми моря, запели жалобную песню. Они печалились, что не придется им больше жить у отца, там, где раньше им было так привольно, что уже не вернуть им своего счастья. И старый морской король со скорбью смотрел на своих детей, когда они уплывали вдаль.
Долго, очень долго плавали тюлени по морям. Раз в году они на закате солнца отыскивали где-нибудь на берету такое место, куда не заглядывают люди, а найдя его, сбрасывали с себя шелковистые шкурки — серые, черные и золотисто-коричневые — и принимали свой прежний вид. Но недолго могли они играть и резвиться на берегу. На другой же день, как только заходило солнце, они снова облекались в свои шкурки и уплывали в море.