ШОТЛАНДСКИЕ ВЕТРА. Книга 1. Из шотландских дневников Виолетты Петровны
Шрифт:
– Пенсию какую оформляем? По старости? – безразлично спросила инспектор. Она с трудом нашла неприметный вход в Пенсионный фонд на первом этаже длинного жилого дома и вошла в просторное неуютное помещение. На ее счастье, после обеденного перерыва очереди на первичный прием не было, и все еще в приподнятом настроении она подошла к окну инспектора, похожее на амбразуру. Через стекло на нее смотрели усталые равнодушные глаза:
– Пенсию какую оформляем? По старости? – безразлично
Виолетта вздрогнула от неожиданности. Она чувствовала себя по крайне мере лет на десять моложе, и обращение «девушка» воспринимала вполне естественно.
– Ээээ…Наверное, вернее сказать, по возрасту? – слабо возразила она, чтобы не навлечь на себя гнев.
– Официальное название – по старости! – полыхнула прицельным огнем «амбразура». – Не нравится – пишите наверх!
Виолетта Петровна вздохнула и подала аккуратно сложенные документы. Инспектор быстро пролистала бумаги, рассмотрела все печати в трудовой книжке и стала изучать справки о зарплате. Нужна была выборка за определенные годы, и Виолетта специально ездила за ней в архив главного нефтяного института страны, где когда-то работала ведущим инженером. Там она впервые услышала, что их поколение называют потерянным для пенсии. Но тогда в суматохе Виолетта не придала этому особого значения.
Сейчас, несмотря на профессионализм «пенсионщицы» и полный порядок в документах, процедура длилась уже около двух часов, а конца видно не было…Виолетта Петровна все время писала какие-то расписки и отвечала на дотошные вопросы.
Наконец инспектор подвела итог:
– Грустно, девушка, – съязвила она. – У Вас даже на среднюю пенсию не набирается. Но если Вы не работаете, особого значения это не имеет. Всем неработающим москвичам доплата положена.
– Вообще-то я индивидуальный предприниматель и все время платила налоги в Пенсионный фонд, – опять попыталась возразить Виолетта.
– Ну, тогда и будете иметь гольный минимум. Стоило для этого высшее образование получать! Да Вы не расстраивайтесь. Вся Россия так живет, надбавку ведь только в Москве дают.
– Вы, наверное, хотели сказать, не живет, а выживает? – ехидно заметила Виолетта Петровна.
И тут «амбразура» пустила в ход крупную картечь:
– Не умничайте! Вы сами только что вступили в возраст выживания, официально «возраст дожития» называется, так что мудрей надо быть…
– Следующий! – обратилась инспектор к невесть откуда появившейся очереди.
– В какой возраст я вступила? – опешила Виолетта, но амбразура уже закрылась следующим кандидатом на дожитие.
В глубокой задумчивости она вышла на улицу. Вечерело. Ударили крещенские морозы, на которые не влияли никакие глобальные изменения климата. Дворники усиленно расчищали дороги от выпавших за ночь тонн снега.
Все еще находясь в оцепенении, Виолетта остановила первую попавшуюся машину. Битая «пятерка» бойко взяла с места, и пожилой водитель немедленно завязал разговор:
– А чой-то Вы такая грустная? Красивым грустить не дозволено, – пошутил он.
– Благодарю за комплимент, –
– Не берите близко к сердцу, – утешил водитель. – Я вон в Афгане служил и в милиции всю жизнь проработал, а пенсию получаю, как карманник Гоша из соседней квартиры. Тот ни дня ни работал, а пенсию получает такую же, как я! Да еще жалуется, что народ осторожный стал – кошельки воровать трудно стало. А Вы говорите – дожитие!
– Это как так?! – изумленно ахнула Виолетта.
– Да очень просто! Всем неработающим москвичам платят одинаково. К начисленной пенсии собес доплачивает сумму, которой не хватает до установленной правительством Москвы квоты. Так что выгодно официально быть неработающим, а подрабатывать нелегально. Улавливаете?
Виолетта расплатилась со словоохотливым нелегалом и в еще большей задумчивости побрела к подъезду. Поворачивая за угол дома, она поскользнулась на припорошенной снегом наледи. Бывшие спортивные навыки не помогли: Виолетта не успела сгруппироваться и рухнула всем телом на обледенелый асфальт.
В последний момент удалось подставить руку, и тут же ее пронзила резкая боль. Пробегавший мимо соседский паренек, Дато, помог подняться и предложил подвезти в районную поликлинику. Виолетта подумала, что все-таки она везучая, раз помощь пришла так скоро. Она передала привет родителям Дато, красивым зажиточным грузинам, и мысленно поблагодарила за то, что вырастили такого чудесного парня…
Тот бережно усадил ее возле кабинета хирурга и, извиняясь перед кем-то невидимым за вынужденное опоздание, в мгновение ока исчез.
Виолетта осмотрелась. Точно везучая! Где это видано, чтобы очередь к районному хирургу была всего из пяти человек? Напротив сидел здоровенный детина с загипсованной рукой. Дверь в кабинет приоткрылась, и молодая жизнерадостная сестричка пригласила следующего пациента:
– Больной, заходите!
Детина поднялся, загородив собой весь дверной проем.
– Боже, да какой же он больной? Вон здоровый какой! – изумилась Виолетта Петровна.
– А Вы, больная, не умничайте! Здоровые люди по поликлиникам не ходят…
Виолетта взглянула на сидящих рядом пациентов. «Больные» не возражали и терпеливо ждали своей очереди. Когда она наконец-то вошла в кабинет, был конец рабочего дня, и хирург явно устал. Он хотел было отправить Виолетту на рентген, но, посмотрев на часы, с облегчением развел руками:
– Поздно уже. Рентген не работает. Приходите-ка завтра с утра или поезжайте в травмпункт, если совсем невмоготу.
– А нельзя ли все-таки сегодня разобраться? Болит ведь очень, – запротестовала Виолетта Петровна. – Мне сложно куда-либо добираться, да и вообще я в возраст дожития вступила, – привела она первый пришедший в голову довод.