Шоу двойников

Костин Андрей

В этот момент женщина в платье с таким декольте, что лучше бы ей просто вырядиться голой, неуклюже размахнулась, как размахиваются женщины, собираясь что-то бросить далеко, и швырнула на арену бутылку.

Спустя мгновение донышко бутылки вошло в соприкосновение с темечком "Мистера Бронежилета".

Он покачнулся, наклонился вбок, и медленно стал заваливаться вниз.

Тем временем глаза бледно-зеленого прояснились. Он увидел, что противник лежит на земле.

Теперь глаза его вспыхнули ярко, торжествующе и мстительно. Последнее, что увидел "Мистер Бронежилет", прежде

чем провалиться в темноту, это как на его теле прыгает и как-то ухает при этом бледно-зеленый, а разбитое лицо того кажется безносым.

Даму в декольте попросили немедленно покинуть бои. Она была так пьяна, что, возмутившись, облевала охранника.

Поединок признан недействительным.

Вздох разочарования прокатился по залу, где проводились подпольные бои.

Бледно-зеленого оттащили. "Мистера Бронежилета" унесли.

Кровь засыпали песком.

* * *

– Здесь, - человек со сломанным носом остановил машину.
– Как раз подходящее место, чтобы избавиться от тела.

Вместе с напарником они вылезли, открыли багажник и выволокли оттуда окровавленного человека.

– Здесь уже был случай, когда турист упал со склона, - пояснил свой выбор Сломанный Нос.
– Турист переломал себе все, что можно. Разницы не будет никакой, - и он поглядел на человека, который лежал у них под ногами. Затем достал бумажник, который принадлежал покалеченному человеку.

Просмотрел, а потом обратно рассовал по кармашкам кредитные карточки, затем вложил увесистую пачку банкнот из собственного кармана:

– Никакого ограбления, у полиции и сомнений не должно возникнуть, что это несчастный случай. А вот с паспортом... Пусть кто-нибудь из твоих людей съездит с этим паспортом в Германию. В компьютер должны занести сведения, что этот человек выехал из страны.

– Может, столкнем его еще дальше по склону? Чтобы наверняка?
– предложил помощник.

– Нет, - Сломанный Нос оказался настроен очень решительно.

– Парень хорошо дрался. Последний шанс мы должны ему оставить.

ДАСТ ИСТ ФАНТАСТИШ

С двух сторон голову пациента стягивала стальная скоба, к которой был привязан груз. Груз не давал поврежденным позвонкам давить друг на друга. Разбитое лицо представляло собой комическую маску, в которой непонятно, где нос, а где - уши. Один глаз полностью заплыл, но в щелочке между распухших век на другой стороне блестел зрачок. Этот зрачок, казалось, жил самостоятельной жизнью, отдельной от закованного в гипс и скрепленного стальной проволокой тела.

Зрачок с интересом наблюдал за медсестрой, которая ставила телу клизму.

Это была уже вторая "кружка Эсмарха" и пациент сильно раздулся, но результата - никакого. Кишечник отказывался функционировать.

Медсестра была пожилая, еще двенадцатилетней девочкой она ухаживала в госпитале в Берлине, где ее отец работал хирургом, за ранеными солдатами, привезенными с Восточного фронта. После войны им удалось всей семьей перебраться в Швейцарию. Теперь она скрывала свой возраст, иначе ей ни за что бы не получить эту работу. А без госпиталя свою жизнь она не представляла. Тоталитарная закалка.

Другая медсестра, средиземноморской

внешности, держала судно. Она была родом из итальянского кантона.

– Надо позвать герра Розенфельда, - предложила итальянка.

Розенфельд был молодым врачом, неженатым, и потому весьма интересным в ее глазах. А пациент ей был совсем неинтересен. Может, "при жизни" он и был крупным мужчиной, но сейчас похож на сломанную и выброшенную на помойку куклу.

– Попробуем старый способ, - поджала губы пожилая медсестра.

Молоденькая отвернулась, увидел, что та засовывает пациенту палец в задний проход.

– Больно?
– спросила она.

Распухшие веки на мгновение сомкнулись, спрятав зрачок, и тут пациент словно взорвался, изукрасил и себя, и халаты медсестер.

– Дерьмо, - сказала немка.

– А вы что ожидали?
– вдруг поинтересовался пациент разбитыми губами.

* * *

– Да, да, - сказала яркая крашеная блондинка.
– Яволь.

Немецкий язык она учила еще в школе.

– Это наш товарищ. Наш комрад, - она еще раз посмотрела на документы, которые разложил перед ней полицейский чиновник.
– Не комрад, конечно, всего лишь актер, маленькая роль в фильме. Мы снимаем шоу, понимаете? Куда, зачем? запротестовала она, увидев, что чиновник жестом просит ее пройти следом за ним.
– У нас нет денег платить за лечение, у нас есть страховая медицинская карточка, пусть они теперь и занимаются...

Чиновник что-то принялся объяснять, из чего блондинка не поняла ни слова. Потом снова призывно махнул рукой.

– Вот бестолочь какая, - вздохнула блондинка по-русски, - объясняю же ему я-то тут при чем?

Выйдя из полицейского участка они сели в машину и не спеша, притормаживая у каждой пешеходной "зебры" добрались до госпиталя. Потом, мимо дежурной медсестры, проследовали в палату, где лежал похожий на забинтованную мумию человек.

– Этот?
– спросил полицейский по-немецки, и тут же повторил на английском.
– This?

– Откуда я знаю, когда он так упакован?
– возмутилась блондинка и сделала круговые движения рукой вокруг собственной головы, словно что-то на нее наматывала.

Полицейский подозвал пожилую медсестру, и, как догадалась блондинка, потребовал, чтобы с пациента сняли повязку. Медсестра возражала. Ее немецкий был какой-то резкий, лающий, в отличие от того, как говорил на том же языке швейцарский полицейский.

Полиция победила. Блондинку попросили выйти из палаты и подождать в коридоре. Ей хотелось закурить, но она не знала, разрешено ли, а спросить у топтавшегося рядом чиновника было неудобно.

Наконец, медсестра позвала их обратно. Поначалу блондинка боялась посмотреть на пострадавшего, но встретив требовательный взгляд полицейского, пересилила себя.

У лежавшего на койке человека был сломан нос, выбиты передние зубы и несколько глубоких ссадин.

С двух сторон голову стальная скоба. Один глаз полностью заплыл. Но все равно сомнений не было - это тот самый человек, чьи документы она недавно рассматривала.

Полицейский тоже это понял и даже не стал снова спрашивать: