Шоу продолжается
Шрифт:
— Более опытные — подготовьте своих сокомандников к первой записи, — сказал Джону. — На запись выезжаете завтра. Чтобы вы все не стояли часами без дела, отвозить вас будут группами. «Lose Control» поедут первыми, к десяти. Убедитесь, что все отрепетировали свои партии и знают, что им делать. За ними — «Must be nice», к часу. «Funny song» к четырем, и «Only You» последними, к семи. Возможно, могут быть некоторые изменения в расписании, если кому-то понадобится больше времени.
Хару удивился скорее тому, что может потребоваться три часа на запись.
— Вставать придется рано, — вздохнул
— Чего шесть часов? — не понял Хару.
— Считается, что вставать нужно за шесть часов до записи, — ответил Дэхви, — Потому что с утра связки не такие гибкие.
Хару кивнул, вспомнив. Вокалисты ненавидят записываться утром, потому что голос может звучать не так хорошо, как им нужно. Скорее всего, не обязательно именно шесть часов, может хватить трех-четырех и хорошей разминки. Но это — профессионалы. Хару к таким пока не относится.
Несмотря на то, что был уже десятый час, они собрались в танцевальном классе, чтобы обговорить некоторые моменты будущего выступления.
— Большую часть номера будем обсуждать завтра, все равно вставать в четыре, — начал говорить Дэхви, — Но нужно решить — кто что поет из свободных партий, а еще определить лидера.
— Думаю, ты будешь хорошим лидером, — поспешно предложил Хару.
Юнбин улыбнулся:
— Это звучало как «Только бы не я!».
— Возможно, — виновато улыбнулся Хару, — Но я и правда не самый лучший лидер. Мне слишком многому нужно учиться.
— Я согласен с кандидатурой Дэхви, — холодно сказал Минки.
— Я тоже, — ответил Юнбин.
— И я, — присоединился Тан.
Тэмин не стал ничего говорить, просто недовольно фыркнул. Большинство все равно уже все решило.
— Отлично, тогда делим партии, — решительно заявил Дэхви. — Начнем с самой большой. Это… пятая. Я бы, конечно, отдал ее Минки.
— И тут будет кумовство? — опять недовольно заметил Тэмин. — Отдаешь партии своим друзьям?
— Мы не друзья, — холодно заметил Дэхви. — Твоя агрессия мне непонятна. Что бы ты там ни думал об отдельных людях, сейчас мы — команда. И нам нужно две недели работать вместе. Поэтому запихни свой норов куда-нибудь поглубже и хватит мне тут язвить. Минки я назвал потому, что он лучший вокалист. Но, если хочешь, мы можем сравнить ваше исполнение и проголосовать.
— Можно я сразу возьму себе седьмую партию? — попросил Тан, — Она самая простая, как раз для моих навыков.
— Еще кто-то хочет? — вздохнул Дэхви.
Остальные молчали. Седьмая партия отошла Тану.
— А можно четвертую? — спросил Мухён. — Она тоже небольшая…
— Хи-и-итрый, — улыбнулся Дэхви. — Она яркая. Но пятая и шестая — самые длинные. Ты все равно не сможешь исполнить их полностью.
— Значит, мы с Тэмином соревнуемся за пятую и шестую, — подытожил Минки.
Начали пробовать петь. У главного вокалиста вступление. Хару почему-то решил ее исполнить чуть ниже своего обычного звучания, чтобы было… сексуальнее. Но его тут же прервал Минки:
— Там другая тональность.
— По-моему, круто звучит, — удивился Дэхви. — С музыкой хорошо сочетается.
— Но тональность другая! Мы не можем ничего менять!
— Про «ничего» речи не было, —
— Пой в оригинальной тональности! — потребовал Минки. — Продюсеры лучше знают, как должен звучать их трек.
Хару смотрел на Минки с непониманием. Росло ощущение, что здесь к нему недоброжелательно относятся не только Тэмин и Мухён, но и Минки. Но они, вроде, никогда не конфликтовали. Чего, спрашивается, взъелся? Очевидно же, именно креативные идеи всегда позволяли группе Хару выделяться.
Но спорить сейчас желания не было, поэтому Хару спел в оригинальной тональности. На его взгляд — пресновато для вступления. Такой текст лучше томно шептать, чтобы мурашки по телу от двусмысленности, а не вот это вот высокое, академическое пение.
Прослушав Минки и Тэмина, в итоге решили отдать пятую партию именно Минки — он более стабилен. Но самые длинные и интересные партии все равно у главного вокалиста и главного танцора. Скорее всего, это и разозлило Минки. Он ведь действительно хорошо поет, но вынужден довольствоваться не особо яркими и сложными строчками в куплетах.
— Ну все, теперь расходимся спать, — сказал Дэхви, когда партии были распределены. — Не пить молочного сегодня и завтра с утра, ничего острого и перченого. И встать реально нужно за шесть часов до записи, так что подъем — в четыре утра. Предлагаю собраться в половине пятого в танцклассе и начать репетировать.
— Можно хоть немного попозже? — взмолился Тан. — Я в такую рань не смогу нормально воспринимать информацию. Давайте, пусть утро будет медленным, встретимся в пять.
— Я за, — кивнул Хару. — У меня надзор за процессом умывания занимает двадцать минут, а я бы еще хотел пробежаться.
— Надзор за процессом умывания? — ехидно уточнил Мухён.
— Ты не знал? — усмехнулся Тэмин. — Стафф проверяет, насколько тщательно Хару следил за кожей…
Сказано это было с явной издевкой, но Хару не стал ничего говорить по этому поводу. Смысл спорить? От надзора он все равно пока избавиться не может. Хотя, возможно, завтра нуна не захочет вставать в такую рань…
Глава 17
Раздвоение
Встать в четыре часа было сложновато. На пробежку Хару выходил практически во сне. Пробегал он, на самом деле, немного — приложение для бега утверждало, что протяженность его маршрута меньше трех километров. Тэюн и Шэнь, когда все же удается уговорить себя встать так рано, бегают быстрее и на большие расстояния. Но Хару пока казалось, что лучше немного, но каждый день.
После пробежки — отжимания, приседания, но тоже немного, всего по двадцать раз. Легкая растяжка и прохладный душ. Обычно он будит парней, когда сушит голову феном, но сегодня было как-то неловко, поэтому он решил, что волосы высохнут сами. Несмотря на то, что нуна в такую рань к нему не пришла, Хару в полутьме нанес все уходовые средства. Хотелось бы отвязаться от надзора, это ведь, и правда, неловко, что ему не доверяют в вопросах ухода за собой.
Он спустился в танцевальный зал даже с небольшим опозданием — в пять десять только вышел из комнаты. Но, к своему удивлению, в зале увидел только Юнбина.