Шоу продолжается

Кас Оксана

Это он, кажется, про Дэхви, Хару и Юнбина.

Минки доставалось и позднее. Снова, и снова, и снова. Он проторчал в кабине сорок минут, но Роун все равно остался недоволен записью. Как понял Хару, Роуна раздражали две вещи. Первая — малая эмоциональность голоса. Вторая — отсутствие личности в манере исполнения. Минки — тот самый «идеальный инструмент»: он сделает все, что от него требуется… ну, если от него не требуют сделать это по-своему, потому что Минки не знает, что такое «по-своему». Ему нужен пример, образец, которому он будет

подражать. Придумать что-то самостоятельно он не смог.

Хару ввел имя Ан Роун в поисковике. Ссылок немного, все на новостные статьи. Ан Роун — не самый известный продюсер в плане популярности, но все же весьма плодовитый. Он писал музыку и для корейских сольных исполнителей, и для японских, и даже для американцев. Но, главное, чем он знаменит — саундтреки. Он писал музыку для множества фильмов, сериалов и аниме. В статье было мало точных примеров и вообще не говорилось, работал ли он когда-нибудь с айдол-группой. Наверное, работал, раз сейчас сказал, что его раздражают айдолы.

К концу записи у Хару сложилось двойственное впечатление о Роуне. С одной стороны — он очень хорошо обращался с ним, Юнбином и Дэхви. С другой — Минки вышел из вокальной кабины в слезах, ушел в туалет и не возвращался минут пятнадцать, наверное, глушил истерику после такого нервного прессинга. Состояние Тэмина и Мухёна было немногим лучше: они хотя бы смогли выдать Роуну требуемый «секс» в голосе. А вот Тан свою небольшую партию записал легко и быстро. Пел он пусть и слабо, но с эмоциональностью у него проблем не было, плюс сам предложил несколько фишечек. Поэтому обошлось без криков и слез. Правда, ничего хорошего о нем Роун тоже не сказал, даже не похвалил.

В коридоре своей очереди ждала вторая группа, там был Шэнь. Хару слегка приобнял его и быстро заговорил:

— Пой эмоционально, если есть какие-то идеи по улучшению трека — говори продюсеру.

— Почему ты говоришь это так, будто это спасет мне жизнь? — хихикнул Шэнь.

— Потому что это спасет твои нервы, — просто ответил Хару. — Скорее всего, тебя позовут в первых рядах. Ан Роун кажется милейшим человеком с теми, кто эмоционален и инициативен, кто проявляет себя в песне. Но для остальных…

Договаривать Хару не стал, просто кивнул в сторону Минки. Тот рассказывал остальным, что запись была ужасной, продюсер очень строгий и многое требует.

— Это ему так за отсутствие эмоций досталось? — шепотом уточнил Шэнь.

— Да, — ответил Хару.

Сообщить Шэню что-то еще он не успел. Вторую группу пригласили в студию.

Впоследствии Шэнь рассказал, что зашел записываться третьим, к этому моменту все были уже уверены, что Роун — дьявол, который хочет их всех свести с ума. Но Шэнь собрался, сразу начал с предложения по манере исполнения, после чего дьявол внезапно превратился в милейшего человека, который с энтузиазмом поддерживал всего его предложения, хотя не всё в итоге вошло в песню.

— Возможно,

он гений, я этого не знаю, — закончил свой рассказ Шэнь, — Но, простите, с психикой у него что-то не так. Это что, раздвоение личности или биполярка? Что это за Джекил и Хайд? Сунан рыдал так, что его в коридоре отпаивали успокоительным. А этот сидит за пультом и доводит до истерики следующего стажера. Но со мной он был таким добрым и понимающим, будто я — его любимый сын.

Хару тихо захихикал. Роун и правда странный. Но удивляло еще и то, что Минсо и слова ему не сказала, пока он орал на стажеров. Видимо, она знала, как все будет. Скорее всего, сама же его и наняла.

Глава 18

Быстрый рост

Несмотря на то, что они так долго записывали трек, сразу им его никто не отдал. По словам Дэхви, теперь звукорежиссёру нужно свести все звуковые дорожки, при необходимости что-то поправить с помощью программы. Поэтому в воскресенье занимались под старую демо-запись.

Танец разучивали в достаточно грустном настроении — Минки так до конца дня и не оправился от критики Роуна, Тэмин и Мухён тоже были удивительно тихими. Хару это было даже на руку — никто не давал едких комментариев по поводу его танцевальных способностей.

А вот в понедельник утром Тэмин немного отошел, набрался уверенности и начал отыгрываться на Хару., явно пытаясь утвердиться за его счет, критикуя каждое движение. В итоге Хару психанул, взял один из двух планшетов и просто вышел из зала. Юнбин и Дэхви выбежали за ним.

— Куда ты? — обеспокоенно спросил Дэхви.

— В другой танцевальный зал, — ответил Хару. — Выучу основы сам как-нибудь. Потому что в такой обстановке работать просто невозможно.

— Я с ним уйду, — решительно заявил Юнбин.

— И мы что, реально будем репетировать двумя группами? — немного раздраженно уточнил Дэхви.

— А ты видишь другой выход из ситуации? — хмыкнул Хару, — Он придирается к каждому моему вздоху и заткнуть его у меня просто нет возможности. В такой обстановке я ничего не выучу. Вернусь через день, соберем номер вместе.

Дэхви печально вздохнул. Было видно, что он не хочет отпускать Хару, но и остановить не может. Понимал, что, раз Тэмин открыто критикует Хару перед камерами, то возможности как-то его пристыдить уже не существует. Он смирился со своим вылетом из шоу и, кажется, решил напоследок испортить жизнь Хару.

— Ладно. Но за час до ужина вернись, нужно хотя бы немного порепетировать вместе, завтра же наставники придут.

Хару безразлично кивнул. Час с Тэмином он уж как-нибудь вытерпит. Дэхви теперь попытался остановить Юнбина, но тот твердо стоял на своем: его участие в разучивании хореографии не нужно, потому что в общем классе остались хорошие танцоры, а Хару нужна помощь. Дэхви пришлось их отпустить.

Юнбин действительно объяснял не так хорошо, как Шэнь. Но и Хару уже не совсем новичок.