Шоумен. Ментовские оборотни

Гриньков Владимир Васильевич

– А мне вообще здесь нравится, – сказал я. – И когда у тебя все эти страхи пройдут …

– Они не пройдут, Женька, – оборвала меня Светлана и прижалась ко мне, как будто ей было зябко. – Это уже навсегда. Мне здесь всегда будет нехорошо.

Я демонстративно её не услышал.

– Завтра пойду к твоим соседям, – объявил я. – К тем, которые свалили мусор на участок Андрея Михайловича …

– Ты думаешь, что это они письмо подбросили?

– Совсем необязательно. Подшутить могли не только ближайшие соседи, но и те, кто через пять участков от тебя живёт. Или даже кто-то из тех, кто

не местный. В гости приезжал, допустим. А с этих соседей-грубиянов я начну, потому что надо же с кого-то начинать. Может, кто-то что-то и подскажет.

– Возьми меня замуж, Колодин, – вдруг сказала Светка. – Я тебе носки буду стирать. Рубашки твои. Ещё буду супы тебе варить.

– Э-э, как тебя расколбасило! – обнаружил я. – Плохо дело, малыш. Совсем с салазок съехала.

– Мне страшно, – честно призналась Светка.

– И сейчас?

– Сейчас нет. Спокойно мне рядом с тобой. Потому я замуж и прошусь.

– Тебе не мужа надо заводить, а собаку. Сыпанула сухого корма в миску – и свободна. Ни носков, ни рубашек, ни супа.

– Получается, что мужик – это хуже, чем собака, – обнаружила Светлана.

– Ну, в общем, да, – самокритично признал я.

– Ты мне глаза раскрыл, Колодин, – сказала Светлана и благодарно меня поцеловала. – А то я чуть было не лопухнулась. Так где тебе стелить?

Ожидаемый ответ я прочитал в её глазах. Но ведь мы с нею друзья и только друзья, не так ли?

– Я могу лечь здесь, постели мне на диване.

– Какая же ты бесчувственная свинья, Женька! – разочарованно поставила мне диагноз Светлана.

Но постелила мне всё-таки на диване, как я и просил.

– Я буду рядом, – пообещал я, чтобы хоть немного её успокоить. – Ты в той комнате, я в этой. Чего тебе бояться?

– Я всего боюсь, Женька. Я боюсь ходить по своему участку. Я боюсь спать с открытым окном. Я боюсь заглядывать в почтовый ящик. Я – это уже не я, а один сплошной страх.

– Чепуха! – отозвался я насколько мог беспечно. – Завтра с утра зайду к твоим соседям, а потом у нас ещё будет время до полудня, и мы с тобой пройдёмся по окрестностям. Мне тут в прошлый раз понравилось, честное слово. А Нина Николаевна сегодня мне сказала, что тут даже есть пруд. Ты знала об этом?

– Нет.

Значит, и историю про призрак старой графини ей никто ещё не успел рассказать. И я благоразумно не стал её пугать на ночь глядя.

* * *

Утром, когда Светлана ещё спала, я отправился к соседям. Попытка пройти прямиком через лес успехом не увенчалась, я очень скоро наткнулся на высокий сплошной забор, мне пришлось вернуться, выйти через ворота на улицу и потом довольно долго идти в обход.

В конце концов я очутился перед массивными воротами с «глазком» видеофона, посредством которого я мог связаться с обитателями дома – его крышу я видел за высоким забором.

Я нажал на кнопку переговорного устройства и посмотрел в объектив видеофона честным взглядом человека, у которого какие-либо дурные мысли отсутствуют напрочь.

Мне долго никто не отвечал, я нажал кнопку повторно, и только тогда заспанный и крайне недружелюбный женский голос произнёс:

– Ну чего? Кто это?

– Евгений Колодин! – отрапортовал я. – Программа «Вот так история!».

– Ой! –

испугалась женщина, и я живо себе представил, как она сейчас таращится спросонья на экран.

Чтобы ей было удобно меня рассматривать, я приблизился к зрачку видеофона. И даже подмигнул своей на этот раз единственной зрительнице, как это делал иногда в нашей передаче.

– Ой!!! – ужаснулась женщина. – Вы, что ли, к нам?!

По-видимому, она решила, что речь идёт о каком-то новом розыгрыше, героями которого выпало несчастье стать её семейству. Я не стал её разубеждать раньше времени.

– Я к вам, – сказал я. – Для важной и конфиденциальной беседы.

То ли на неё мое безукоризненное произношение непростого слова «конфиденциальной» так подействовало, то ли она уже успела успокоиться, но щёлкнул дистанционно открываемый замок, и я смог пройти на огороженную высоким забором территорию.

Здесь, конечно, был не Светкин лес. Много чего тут повырубили, и было красиво, но не романтично. Меж нечастых деревьев стоял большой дом с пристроенным к нему гаражом на четыре машины. В домике для барбекю, если завершить там кладку стен и сделать окна-двери, могло бы поселиться и жить счастливо многодетное семейство какого-нибудь узбекского хлопкороба. Не скажу, что красиво, а скажу, что спесиво, сама собой сложилась в моей голове фраза.

Я дошёл до парадных дверей дома, хотел войти, но у меня не получилось. Удивлённый, я постучал, решив, что мне просто забыли открыть, но и это не возымело эффекта. Не зная, что думать, я дурак дураком простоял под дверями добрую четверть часа, как мне представлялось, и уже собирался вернуться к воротам и оттуда с помощью видеофона вновь связаться с занявшей оборону хозяйкой, как вдруг щёлкнул замок, дверь распахнулась, и я увидел перед собой мадам – прилично одетую и при полном макияже, и выглядела она так, как будто собиралась сию же секунду отправиться за покупками в Третьяковский проезд, на самую дорогую торговую улицу Москвы, да вот так некстати я обнаружился на пороге её дома.

– Ах, тут закрыто? – неискренне удивилась она.

Я простил ей эту маленькую хитрость и нисколько на неё не сердился, потому что это я заявился без предупреждения ни свет ни заря, а она в это время ещё была заспанная, неумытая и неодетая, и то, как она за каких-то пятнадцать минут успела сделать всё как нужно, не могло не вызвать восхищения.

– Боже, вы такой, как в телевизоре! – всплеснула руками хозяйка. – Ну, прямо вылитый Колодин!

– Да, мы с ним похожи, – сострил я.

– Погодите! – изумилась женщина. – Так вы не …

– Я именно он, – успокоил я её. – Вам паспорт показать?

– Я и без паспорта вижу, что это вы, – окончательно определилась моя собеседница. – А вы насчёт Жорика, наверное, да?

– Жорик у нас кто?

– Жорик у нас муж.

– Ах, да, – сказал я, будто вспомнив. – Так что у нас с Жориком?

– Разыгрывать его будете? Я не удивляюсь, если честно. Сразу, как только у нас тут поселилась эта ваша мадам, можно было догадаться, что скоро случится что-нибудь весёленькое.

– «Весёленькое» – это что? – уточнил я, поскольку первое, что лично мне приходило на ум, было убийство несчастной Вероники.