Шпик
Шрифт:
– Ах, да... Продолжал разливаться Гато.
– Этому я задолжал.
– Он подошёл к телу Хаку.
– Этот гадёныш сломал мне руку! Хех, да он сдох!
Гато начал пинать тело. Не понял? Ломать заказчику конечности... это же не наш метод! Припугнуть, но ломать... внезапно до меня дошло. Еще один поклонник! Хорошо, что я не влез в это тело.
– А я смотрю, он пользовался популярностью у всяких выродков, не так ли?
– от моего ласкового взгляда у Забузы начала пропадать хваленая невозмутимость Кровавого Тумана. Я не люблю педофилов. Особенно - нетрадиционной ориентации.
Тело нукенина извивалось. Он не кричал. Это хорошо, крики меня раздражают. Умер он тихо. Просто перестал биться в какой-то момент, а чакра его начала стремительно распадаться. Прожарив чуток для верности (а вдруг чувствует еще что-то), я встал. Вокруг моего тела формировался покров Кьюби.
Гато снизошел до нас.
– Убить их!
– а сам продолжил пинать тело. Из наших никто не обратил внимания. Они смотрели на меня. С ужасом. Но ничего. Теперь можно.
– Сенсей! Вы говорили, что если нам будет противостоять джоунин, а Вы не сможете прийти на помощь - я могу использовать ЭТО - кивок деревянной куклы - Так вот, кое-кто расстроился, что я не воспользовался разрешением, когда Вы сидели в водяной тюрьме. Я его выпущу погулять, чтобы потом эксцессов не было.
Новый кивок. Я шагнул к Гато.
– Наруто-кун!
– истеричный голос Сакуры донесся до меня сквозь пелену боли. Сладостной боли, предвестницы трансформы тела. Я выпустил ауру подавления.
Все застыли не в силах пошевелиться. Гато серил под себя, поскуливая. Я шел. Три хвоста. Четыре. Я выносливее канонного Нарика. У меня тело еще держится. Но хватит. Я не приспособлен к трансформе, это не очень здоровая дрянь.
Подойдя к Гато я аккуратно снял с него очки и спросил.
– Ты знаешь, что нападение на шиноби деревни ставит тебя вне наших законов? После твоего приказа тебя и твоих людей может убить любой шиноби.
Скулит. Трусится. Воняет.
– Теперь ты это знаешь - прокалываю его кожу и аккуратно убиваю так же, как и Забузу. Можно было подольше, но этот в какой-то момент начал кричать.
– Наруто-кун!!!
– У Сакуры реально истерика. Ну что же, с остальными нужно кончать быстро. Я бросился.
***
Назад возвращались в молчании. Что Сакура, что Саске хотели узнать, что произошло.
И боялись.
Курама разве что не урчал от удовольствия. Устроил себе покатаси-поваляси в клетке. Эй, ты лиса, а не течная кошка! 'Не ломай кайф!'
Какаши... Какаши был задумчив. Он не мог не сделать выводов из сложившейся ситуации. Он видел, что я использовал чакру биджуу когда напал на Забузу. Он видел, садистское убийство вожаков противника. Но так же он видел, как аккуратно я обошел его самого, Сакуру. Как я перепрыгнул Саске.
Я - носитель Кьюби. Но командир не мог не понять, что я на их стороне.
Проблема была в том, надолго ли? Лис - создание хитрое. С точки зрения Какаши он мог притвориться 'своим' и нанести удар, когда представится возможность вырваться. В общем, мне предстояли жесткие проверки на
И все бы ничего, если бы не мое неполиткорректное отношение к представителям сексуальных меньшинств. Которое я внятно оправдать никак не мог.
И тут толерантность!
Старик о моем соло не знал. Он сбежал и спрятался вместе с рабочими в самом начале нападения. Так что сейчас ему оставалось только удивленно коситься.
Когда нас встретила взволнованная Цунами (потроша мозги Хаку я не удержал клонов) и рассказала об утреннем нападении, Какаши слегка оттаял. Вечер прошел в решении бытовых проблем - отстирать вещи, заделать дырки (не только в вещах, но и в тушках).
Ужин прошел в тягостном молчании. Инари меня удивил. Подергал за рукав и спросил, какая муха нас всех укусила.
– Ничего особенного. Просто ребята узнали, что я - чудовище - И широкая улыбка идиота.
– Но ты же на их стороне! Ты сам говорил, что своих это не должно волновать!
Молодец, малыш. Такие правильные слова. Своих. Только вот Какаши сомневается, что это навсегда. Хотя в этом он никогда не признается.
– Конечно - и фирменная улыбка - просто к этому нужно привыкнуть.
Ну я же говорил!
***
Когда хозяева оставили нас в покое, Сакура прицепилась с расспросами. Я этого не ожидал, ага. Честно-честно!
– Что это было? Наруто!
– Ничего особенного, Сакура-чан - будем косить под идиота и пытаться выйти с минимальными потерями. Какаши должен скушать сказку про злого Кьюби, 'которому обещали'. И больше он мне без крайней на то нужды никогда не разрешит выпускать Зверя. Особенно - не даст разрешения заранее. Но это не страшно, все и так понимают, что джинчуурики дерется как... как джинчуурики! И ничего с этим поделать нельзя. А вот друзей нужно успокоить. Выдавая информацию по капле, так чтобы сам процесс выдавливания значил больше, чем содержание. А потому - косим под идиота и не сознаемся ни в чем.
– Ничего особенного?!! Да я от страха с места сойти не могла! Ты... ты... я не знаю, на что ты был похож!
Умница. Теперь подогреем интерес.
– Сакура-чан... это секретная информация. Я не имею права разглашать детали
– Запретное секретное оружие, о котором ты говорил с Какаши-саном?
– Саске решил принять участие в допросе.
Я только кивнул.
– Но что это было?!! Мы с тобой в одной команде, мы имеем право знать!!!
– логично. То есть, я имею право знать подробности личной жизни Какаши и цвет твоего нижнего белья? Сакура, ты прелесть. Но на агрессию выводить сейчас нельзя.
А жаль.
– Если коротко и не очень секретно, то это - причина, по которой меня боятся и ненавидят взрослые в Конохе.
А что? Я - ребенок. Могу я высказать свои обиды?
– П-причем тут эт-то?
– Притом, что теоретически существует вероятность того, что я впаду в неконтролируемую ярость. Поэтому от меня старались держаться подальше.
– Ярость? К-как это?
– Если бы я не справился с... оружием, Страна Волн перестала бы существовать. Это - все, что я могу сказать.