Шпилькой по хамству
Шрифт:
— Возможно, вы ее чем-то напугали? Или оскорбили?
— Не думаю. Скорее всего, дело в ней, — лениво протянул слова.
— Да Вы что?! — искренне удивляюсь. — И что же с ней не так?
— Она боится признать, что ей понравилось. Себя обманывает и меня заодно.
М-да, от скромности не умрет.
— А Вас никогда не посещала мысль, что нужна взаимная симпатия? — делаю ударение на слове “ взаимная”.
— Я уверен, что она взаимна, — не отрываясь, смотрит на меня.
И зачем так смотреть? Вот чего он ждет? Что я сейчас признаюсь в том, как меня завел его поцелуй?! Или
— Вам показалось. А как известно, когда кажется, креститься надо.
Что за чушь я несу.
— Это какая- то местная традиция или общее провинциальное веяние? — издевается Смирнов.
Высокомерие, сколько его в нем? Последняя фраза задела за живое.
— Как можно быть таким невыносимым?! Это риторический вопрос, можете не отвечать, — рычу направляясь к выходу. — Ярослав Витальевич, у вас тут цветок засох, опять! — выхожу из кабинета, не прощаясь.
Слышу за спиной шаги.
Смирнов ровняется со мной:
— Решил прогуляться. Как я понимаю, ты больше любишь пешие прогулки, поэтому не приглашаю, — останавливается около шахты лифта.
Мне же осталось горделиво вскинуть голову и проследовать к лестнице, проклиная тот день, когда встретилась с ним.
Здравствуй, четвертый день хождения по мукам!
Плелась в офис Смирного со скоростью черепахи. Что спешить, если ничего не изменится? Всю ночь, наверное, выдумывал глупые дополнения.
Вот я сейчас приду, он наговорит мне колкостей, я не останусь в долгу- отвечу, и покину этот проклятый кабинет ни с чем.
Прохожу мимо Натальи. Безразлично взмахиваю рукой в которой держу ежедневник в знак приветствия и вваливаюсь в кабинет.
Подмигиваю моему другу фикусу, сажусь за стол, открываю ежедневник и не здороваясь, говорю:
— Диктуйте.
На лице “Его мучительства” на пару секунд отразилось удивление. Да чему удивляетесь, господин Смирнов, никогда апатию не видели?
— Доброе утро, а где договор?
— А есть смысл его приносить, разве не будет новых пунктов? — отзываюсь с безразличием.
Мой телефон призывно звонит:
— Извините, мне нужно ответить. Я могу выйти, чтобы не мешать.
— Не стоит, говори тут.
— Да, Леонтий Борисович. Как ваши дела? Что? Опять? Я Вас поняла, прошу прощения за предоставленные неудобства. Сейчас же переговорю. Да, я тоже иду в среду на торжество. Обязательно с вами станцую. До свидания, Леонтий Борисович.
— Все хорошо? Мы можем продолжить…
— Нет, не хорошо, — не даю договорить и бесцеремонно прерываю. — Мне нужно позвонить, — набираю номер, не дожидаясь согласия. — Артем, я тебя предупреждала и не раз! Если не можешь контролировать своих клиентов…да, опять, Кацман. Я понимаю, что вы все закрасите. Это последнее предупреждение! У меня много желающих на вашу площадь, — отключаю звонок и понимаю, что мечусь по кабинету, как тигр в клетке.
На вопрошающий взгляд отвечаю:
— Опять раскрасили дверь психотерапевта Кацмана. Ничего умнее, чем нарисовать мужские гениталии вместо носа на профиле Фрейда не придумали… — апатия сменилась раздражением. — Сегодня будут дополнения, Ярослав Витальевич?
Смирнов ловит меня и аккуратно усаживает
— Не мельтеши.
Легко сказать да нелегко сделать. За последние несколько дней моя нервная система сдала позиции. Где та самая стрессоустойчивость, которую я так расхваливала на собеседовании? Одной ногой отбарабаниваю ритм “Здравствуй, нервный срыв” и нервно кручу ручку в руках. Передо мной ставят стакан воды. Непонимающе поднимаю глаза.
— Попей, что-то ты сегодня не в форме. Тебе надо отдохнуть, расслабиться, — да он просто издевается… — Мое предложение провести вместе вечер в силе: погуляем, поужинаем. Только ужин, на большем я не настаиваю, если сама не захочешь.
Я лишь закатила глаза, отпила воды, с шумом выдохнула и поднялась из-за стола.
— Если это все? Я пойду. До завтра, господин Смирнов.
В пятницу утром проснулась с решительным настроем, пора уже заканчивать весь этот фарс с договором. Голова шла кругом от глупейших требований, выдвигаемых Смирновым за последнюю неделю. Юридический отдел просто насмехался надо мной, когда в очередной раз приходила к ним с новыми пунктами. Да еще Герасимов делает недвусмысленные намеки, что мне нужна помощь или замена, если я не могу справиться с такой “элементарной задачей”. Но раз мой мучитель просит вечер, я соглашусь, только на своих условиях.
Не дожидаясь того, чтобы добраться до работы, набрала смс Смирнову: “Я согласна на вечер, место выберу сама”, сделав последний глоток кофе, нажала “Отправить”. Ответ пришел через пару минут: “Ок, в обед зайду к тебе, обговорим”.
Ну, нет, еще и мой законный перерыв решил занять. “Я сама поднимусь”- отправляю в ответ.
“Нет, буду в час”. Зарычала в ответ, он просто невыносим, даже иллюзии выбора не дает.
Ровно в час, дверь моего кабинета распахнулась, покорно впуская Смирнова внутрь. В руках он держал кофе и бумажный пакет из местной пекарни. Признаться честно, сдоба- это моя слабость. Я втянула носом запах выпечки, пытаясь понять, что же скрывается за упаковкой.
— День добрый, Мария, кушать будешь?
Если он надеется, что я откажусь, то ошибается, со вчерашнего утра ничего не ела:
— Буду, — беру один из стаканов с кофе и по-хозяйски исследую содержимое пакета. — Спасибо.
— На здоровье, — улыбается и буквально падает в кресло напротив моего стола.
Несколько минут мы проводим в молчании, поглощая обед.
Ярослав довольный потягивается и вытягивает ноги:
— Ну? — вопрошающе смотрит на меня.
— Что, ну?
— Почему ты изменила свое решение и приняла мое приглашение?
— Устала, — честно ответила, я действительно устала за прошедшую неделю. — И формально, приглашение будешь принимать ТЫ, — мы же не на официальном мероприятии, можно и потыкать. — Если откажешься, я пойму и не останусь в обиде, — лучезарно улыбаюсь.
— Хорошая попытка, — рассмеялся Смирнов. — Но хочу тебя огорчить, я приму твое приглашение, даже если ты меня позовешь в гей-клуб.
А вот это серьезная заявка.
— Ты мне только что подал идею, — засмеявшись, ответила.
Последовав примеру, удобнее села в кресле, чуть сползла и откинулась на спинку. На меня смотрели изучающе и с усмешкой: