Шпилькой по хамству
Шрифт:
— Ты же желала, чтоб я сдох.
— Всего пару раз, — сказала со всем безразличием.
Несмотря на всю странность разговора, я не чувствовала напряжения.
— Учти, в конце следующей недели, я уезжаю. Так что, надеюсь, ты не станешь откладывать нашу встречу?
— Нет, я обещаю тебе свой вечер среды, — почему-то нахлынуло ощущение потери. Совсем с ума сошла, нашла о ком скучать, забыла, как скакала по этажам с глупыми поручениями?!
— Что? Среда? Это не тогда ли, когда будут чествовать бизнес достижения Герасимова.
— Угу, — согласно кивнула, — ты все правильно понял.
— Но…я
— Об этом уговора не было. Я напоминаю, что ты всегда можешь отказаться, Ярослав, — чуть помедлив, добавляю, — Витальевич.
— А я напоминаю, что не собираюсь отказываться, Мария.
— Ты подпишешь договор? — спрашиваю с надеждой.
— Утром подписал. Не волнуйся, тех глупых дополнений в нем нет, можешь не искать “фей”,- ухмыльнулся Смирнов.
— Глупых?! Ты все же признаешь, что они идиотские? — засмеялась и посмотрела в глаза.
— Не такой уж я и самодур, как ты думаешь.
— Наверное… — издевательски растягиваю слово. Стоп, а что происходит? Почему я флиртую?
Неловкое молчание стало затягиваться, а мы продолжали играть в гляделки. Чувство комфорта пропало также резко, как и пришло. Все не так: кресло стало неудобным, ерзая пыталась найти то самое положение, которое было утеряно минуту назад, волосы лезли в лицо, ворот блузки врезался в шею. Смирнов не сводил взгляд. Я пыталась придумать приличную тему для разговора, чтобы разрядить обстановку, но мозг отказал. Спас меня телефонный звонок, мужчина подтолкнул ко мне телефон, намекая, что стоит взять трубку. Отвечаю на вызов, не прерывая визуального контакта:
— Алло. А, Макс, привет, — облегченно выдыхаю, серьезный разговор не готова поддержать. — Как я рада тебя слышать. Да, хорошо, в пять жду…ой, Макс, Макс. Чуть не забыла. Мой велосипед остался у тебя. Ага, хочу покататься. До встречи.
Ярослав буквально на глазах превратился в господина Смирнова. Поза стала собранной, лицо выражало легкую насмешку:
— Мне пора, — попрощался, громко хлопнув дверью.
— И что это было? — уставилась на дверь.
Глава 6
С Леркой провели выходные у родных. Мне действительно повезло с ними. Смотря на своих друзей и знакомых, мало кто из них, мог похвастаться по-настоящему теплыми и трепетными отношениями в семье. А мы практически каждые выходные собирались у папы Саши с мамой Леной. Андрей с семьей бывал чаще у родителей чем у себя дома, даже Макс- заядлый холостяк, старался к нам присоединиться, если позволяла работа. Пару раз вспоминала о Смирнове, что за муха его укусила…
Понедельник- день тяжелый, началась активная подготовка к торжеству. На первом этаже конференц зал превращался в зал для торжеств. Убирали лишние стулья, нашли место для небольшой сцены, расставляли столы. Гостей должно быть немного: семья, друзья Герасимова, партнеры и, конечно, некоторые арендаторы, куда же без них.
В свой кабинет добралась почти под конец рабочего дня, сразу же скинула туфли и растянулась на диванчике. Старалась растереть уставшие ноги. Завтра надену тапки или босиком буду ходить, и пусть хоть кто-нибудь заикнется
Взгляд уперся на пакет из пекарни, стоявший на моем столе, и стакан с каким-то напитком. Заглянув, убедилась в том, что там лежат те же булочки и пирожки с яблоками, которые я выбрала в пятницу. Сомнений не осталась, кто побеспокоился обо мне.
Решила написать благодарственное смс: “Большое спасибо, но не стоило беспокоиться”.
“Стоило, тебе же понравилось. Приятного аппетита “.
Я совсем ничего не понимаю в мужчинах, вот честное слово! Либо, я ничего не понимаю именно в этом мужчине. Забота была приятна, но полярные смены поведения настораживали. Что ему от меня нужно? Сомневаюсь, что он кому-то еще в нашем офисе носит пирожки. Спрошу при встрече.
Во вторник и среду история повторялась, Смирнов оставлял еду на столе и уходил, я была безумна благодарна. В заботах подготовки к празднику не успевала перекусить. Кажется, меня приручали самым простым способом- через угощения! Знает же, как задобрить женщину. Всем известно, что мы любим покушать, и желательно при этом не поправляться. В обед, торжественно себе поклялась, что завязываю со сдобой и со следующего дня, только правильная пища!
Завершив последние приготовления и убедившись, что все более-менее в порядке, отправилась домой готовиться к вечеру. Жутко хотелось под прохладный душ и пять минуток поваляться, задрав ноги на стену. Да и нужно быть на высоте, все же сегодня у меня свидание, хоть и вынужденное. Решив не повторять прошлой ошибки, выбрала легкое струящееся, а главное, расклешенное от бедер платье. Очень красивого цвета- цвета полыни. С v- образным вырезом, короткими рукавами, широким поясом и самой приличной длинны- до середины икры. Фасон наряда был максимально благочестивым, но при движении, материя красиво облегало фигуру. Туфли были на высоком, устойчивом каблуке. Комфорт превыше всего! Волосы тщательно расчесала до блеска и оставила распущенными. Переливаясь, шоколадным водопадом струились по спине и выглядели на зависть шикарно.
Заранее договорившись с Лелей, что она посидит с Лерой, пока я буду вынуждена развлекать “Его мучительство”. Лёля, как и полагается настоящей подруге пришла заранее. Помогла сделать макияж и кидала пошленькие намеки, довольно хихикая, словно ребенок, который первый раз сказал слово “попа”.
Моя Фея крестная отпустила до полуночи. Попросила подругу позвонить в половине двенадцатого, решив заранее предусмотреть стратегический план отступления. Это на тот случай, если не смогу освободиться раньше.
Со Смирновым договорились встретиться на торжестве. Он, как и все гости, обещал быть к восьми. Я же на месте была в семь, и резво бегая от музыкантов, к официантам и ведущему, проверяла их боеспособность.
Гости начали прибывать минут за двадцать назначенного срока, в основном те, кто работал в здании, и поленился ехать домой, дабы не тратить время и силы.
Павел Петрович со своей женой- Элеонорой Александровной, вопреки традиции, что виновник торжества прибывает с опозданием, пришли заранее и принимали с немалым удовольствием лестные поздравления в адрес не только Павла Петровича, но и Элеоноры Александровны.