Шпион вышел вон
Шрифт:
(озвучил же бывший хозяин 1/6 суши Михаил Горбачев дурацкий мультик про Петю и Волка, а?! – В. Л.)
Путин, закончив писать, откладывает перо, откидывается на стуле (мы все еще видим его сверху, камера, поплавав по палате, вновь поднялась наверх). Начинает делать гимнастику для глаз. Вздыхает. Говорит.
Конни, пшла, – говорит он.
Пшла вон, – говорит он.
Грустное поскуливание из-под стола. Камера спускается вниз, к столу, и мы видим, что под ним находится вовсе
Метрах в тридцати-пятидесяти – у дверей палаты – стоит собака Конни.
Конни, пшла вон, – говорит голос сверху.
Лицо мужчины. Два ботинка – дорогих, лакированных, – над ним. Мы видим их глазами мужчины. Подошвы опускаются прямо на камеру – ему на лицо – мы едва успеваем заметить кусочек жевательной резинки, прилипшей к правой подошве, окурок, застрявший в узорах левой…
Затемнение.
…брезжит свет. Разворот камеры – мы видим, что мужчина, лежавший под столом премьер-министра Путина, открыл глаза. У него ошарашенный (неудивительно) вид. Сейчас он сидит посреди палаты, привязанный к креслу, в котором сидел раньше премьер. Руки привязаны к подлокотникам. В рту – кляп. Мужчина открывает то правый глаз, то левый, видно, что ему тяжело… Он периодически отключается, роняет голову на грудь. Мы слышим голоса.
…ешь, прикольно, вот так, – говорит тихий, и такой знакомый всем нам голос.
Под столом? – говорит другой.
Ага, – говорит голос премьера.
А я тебе говорил, Володя, – говорит второй голос.
Сам в Википедии читал, – говорит он.
Тамерлан, когда разбил турок, – говорит он.
Султана ихнего за собой в клетке возил, – говорит он.
И каждый раз, когда ему надо было из носилок выйти, – говорит Второй голос.
Ну, поссать там, покушать, разведать обстановку, – говорит он.
Турка этого ему под ноги, как ступеньку, клали, – говорит он.
И так тридцать лет, – говорит он (безбожно перевирая достоверные исторические факты, что, в общем, в РФ в тренде со времен псевдоисторического фильма паяца Парфенова про Крымскую войну, – В. Л.).
Тридцать лет этот турок блядь ступенькой работал, – говорит он.
Как раб, на галерах, – говорит он.
А Тамерлан, узбек этот… – говорит голос.
Ты понимаешь, насколько он свою карму поднял? – говорит Второй голос.
Могу представить, – говорит голос премьера.
Этот упиздыш у меня полдня всего в ногах, – говорит он.
А настроение мое – улучшается! – говорит он голосом плаксивого псевдо-писателя Гришковца.
Смеются. Золотые искры, искривленные стены, стол (картинка глазами обморочного пленника – В. Л.) …
Может, Эрдогана…? – говорит голос премьера.
А почему его? – говорит Второй голос.
Ну, тоже турок, – говорит
Нет, за турка сейчас американцы обидятся, – говорит Второй голос.
А нам не по хуй? – говорит голос премьера.
Мы же под англичанами все равно, – говорит он.
Опасно, могут ебнуть, – говорит опасливо Второй голос.
Это верно, – соглашается, со вздохом, голос премьера.
Сопение. Картинка становится темнее, в ней появляются две фигуры, потом исчезают. По камере течет вода. Картинка становится яснее. Мы видим, как в камеру заглядывают премьер и еще один мужчина в костюме, – как мы можем предположить, советник. Он черноволос, у него вид провинциального демона (как пишут в некрологах, «заслуженный артист пятигорского театра драмы Иван Сулейманович Нижнепопцов, сын горянки и инженера, за тридцать лет славной службы Мельпомене сумел поразить сердца искушенных знатоков» – прим. В. Л.). Он держит в руках стакан воды, который, по всей видимости, вылили на лицо жертве. Говорит:
Очнулся, бобик? – говорит он.
М-да… – медленно говорит мужчина в кресле.
Общий план. Премьер-министр и его советник садятся на корточки, становятся удивительно похожи на двух обитателей Чертаново, района, так хорошо знакомым всей РФ по дебильным «юмористическим сериалам» на развлекательных каналах, и в котором почти никто из этой РФ и вообще мира (включая автора сценария) не бывал.
Здорово, Телик, – говорит советник.
Каково тебе… под столом? – говорит он.
Ну как сказать… – говорит мужчина.
Анекдот хотите, – говорит премьер.
Да, – говорят его советник и пленник.
Премьер быстро рассказывает очень похабный анекдот про секретаршу под столом.
Смеются все, даже мужчина, привязанный к стулу.
Где уран, Телик? – говорит премьер, утирая слезу.
Я бля… ой, не знаю, – говорит сквозь смех, мужчина.
Лучше скажи, – смеясь, говорит советник.
Бля буду, не знаю, – говорит пленник.
Проотвечаешься, – говорит, все еще улыбаясь, премьер.
Дверь в залу распахивается – массивная, золотая дверь, – но, вопреки ожиданиям зрителей, там оказывается не почетный караул в форме гвардейцев, и не человек в костюме золотого шиться («сейчас в залу войдет премьер-министр Ра-а-а-а-а-аа-ссийской Фдере-а-а-а-а-а…»). Мы видим скромно одетую, миловидную женщину, одетую в халат и тапочки. У нее мокрые волосы, она держит в руках полотенце. Заходит в залу с отсутствующим видом. Говорит:
Володя, а куда мы дели фен? – говорит она.
Откуда мне знать? – раздраженно говорит премьер.
Как странно, помню же, вчера… – говорит женщина.
Малыш, ты что, не видишь, я занят? – говорит премьер.
Советник из вежливости делает вид, что его нет – изучает лепнину на потолке.
Две минутки найти фен у тебя найдутся, – говорит женщина.
И минутки не будет, ты что, не видишь.. – говорит мужчина.
Женщина, бродившая по помещению с отсутствующим взглядом, останавливается, смотрит на кресло с привязанным человеком, как будто видит его в первый раз. Говорит: