Шпион
Шрифт:
— Сделали. Да.
— Но как? Не могли же Шоргуа?.. Да и зачем им?
— Нет, это не Шоргуа, боюсь, все гораздо хуже. И даже хуже, чем кажется тебе. Она мне тут давеча сказала, что ей вообще все равно, если Дари сейчас с кем-то другим. И с кем именно — тоже все равно.
— Она… Боги! Рин знает, что с ней сотворили?
— Нет. И не понимает даже. Наоборот, уверена, что ничего особенного не случилось и все у них как прежде.
— А Пепел? Знает?
— Догадывается. Наверняка. — И добавила, в ответ на новый вопросительный взгляд Фаэлин: — Понимаешь, в Реске
— Вы там были? — Фэл вдруг сообразила, что бабушка говорит так, будто все это происходило при ней.
— Была. Ретен попросил. Успела даже раньше, чем Эрдари приехал.
— Подождите, — Ресса вдруг подобралась, что-то заподозрив. — А о чем он вас попросил? О чем именно?
— Не оставлять ее одну ни на минуту. Да, девочка, ты все правильно поняла, было подозрение, что ее могли подтолкнуть что-то с собой сделать, когда Рин станет уже не нужна и будет только мешать — как лишний свидетель.
— И?
— Нет, этого ей вроде не внушали. Но что-то другое там определенно есть –не я одна это подозреваю. Ретен просил задать ей несколько неудобных вопросов, чтобы выяснить точно. Первое: не копнулись ли у нее в мозгах; и второе: осознает ли это она сама. Так вот, на эти вопросы я написала ему «да» и «нет». И абсолютно уверена, что не ошибаюсь.
— Я… — Фэл поднялась и пошла к двери. — Я поговорю с ней. Объясню. Она должна знать.
— Рин тебе не поверит. И закроется совсем, так что потом уже никогда не достучимся — вот и все, чего ты добьешься.
Ресса замерла, так и не дойдя до порога.
— Вы уже пытались?
— Да, но без толку. Она считает, что все с ней в порядке и с мальчиком у них все как раньше.
— Не понимаю.
— Конечно, не понимаешь, ты же ресса. Страшилками про Шоргуа, что ломятся в чужие головы, тебя небось с детства пугали, так?
— Так.
Бабушка кивнула:
— Ты с этим выросла и никогда не сомневалась в реальности таких вещей. А для нее это как сказка, не больше. Так что нет, логика тут бесполезна. Она должна почувствовать, что с ней что-то не так. Сама. Других вариантов просто нет.
— И что теперь?
— Пока — ничего.
— Ничего не сделать? Даже если попросить Шоргуа?
— Насильно? Нет. Повторюсь: чужое из своей головы она должна вытряхивать сама, сначала поняв, что оно чужое. И потому мальчику лучше быть рядом, а не носиться неизвестно где.
— Кстати, где он?
— Догоняет того, кто с ней это сделал. И поверь, он очень зол. Очень.
Глава 8
Место, где Пепел сейчас оказался, было ему незнакомо. Совсем. Начиная от обстановки и кончая видом из окна. Очень эффектным видом, кстати, — панорамным. Но эту панораму он точно никогда не видел, как и этот город вообще.
Если бы его спросили, на чем эта уверенность держится, он ответил бы: цвет. Общая гамма была «не той».
Насагонт. Столица Сиенуры. Кое-что об этом городе Пепел читал. Много читал, если уж начистоту.
И совсем не удивился, когда услышал чужую речь из уст холеного господина, ловко подцепившего вилкой кусочек ветчины — розовой и одуряюще ароматной:
— Вусли, я устал тебе повторять: если продолжишь настаивать, оно выйдет тебе боком. Причем очень неудобным.
Сложностей с пониманием сказанного не возникло: этот язык Пепел всегда учил охотно и владение им считал для себя нужным. Так что сейчас говорил на нем ничуть не хуже, чем любой из тех, кто в Сиенуре родился.
— Не соображу, почему вы решили сделать из этого проблему, — откликнулся второй из собеседников — темноволосый, вызывающе красивый и… очень похожий на свои фотографии, которые Эрдари держал в руках совсем недавно.
К панораме тот старательно сидел спиной и так, словно боялся обернуться. Пепел злорадно подумал, что душка Олли никакого удовольствия сейчас не получает — ни от разговора, ни от затейливого салата в своей тарелке, ни от красот, открывающихся с высоты. В отличие от своего визави, который наряду с видами наслаждался еще и явным страхом собеседника. Идея пообщаться именно в этом ресторане высокой (во всех смыслах) кухни наверняка принадлежала ему, и с чужими вкусами и желаниями тот считался мало. Занятные у них отношения…
— Но вот что я вам скажу, сьер Фирмиллит, — продолжил тот, в ком Эрдари опознал нового знакомца своей невесты. — Я не отступлюсь. Эта девушка мне нужна.
— Сьер Олифуэлл, — подтвердили Пеплу его догадки, — тебе следовало бы думать о другой девушке.
— Я вам не болонка, — резко подался тот вперед, — чтобы думать лишь о сохранении породы. Да и Делориза на собачку тоже мало похожа.
— Ошибаешься, Вусли. — Холеный господин неспешно взял салфетку, промокнул губы и сделал маленький глоток из бокала. — Думать ты должен не о сохранении породы, а о ее создании. Сохранять там, увы, пока нечего. А вот ваши с Дел дети вполне могут получиться именно тем, что требуется. И тогда да, речь пойдет уже о сохранении…
— Повторяю, мы не собаки!..
— Не ори! — резко оборвали его — словно кнутом щелкнули. — Не смей повышать здесь тон.
И не дождавшись новых новых возражений, продолжил уже спокойнее, но еще более жестко:
— Если я скажу «собаки» — будешь гавкать, причем без разговоров. Иначе сам знаешь, чего лишишься. Знаешь ведь?
Олифуэлл набычился, но возразить опять не рискнул.
— Вижу, что знаешь-таки. И потому женишься, на ком скажут. Это ясно?
— Ну… хорошо, — тон Олли сбавил, но отступаться не спешил. — Даже если женюсь, что помешает мне иметь, скажем, содержанку?