Шпионская сага. История девятая. Лиса пустыни
Шрифт:
Кристиан сидел, прислонившись спиной к стене. Сна не было. Повернув голову, посмотрел на Дэймона, того сон все-таки сморил. Молодой… Кристиан грустно улыбнулся. Вся жизнь впереди… и влип… И что таких молодых в пекло влечет?
Развиться мыслям не дал звук открываемого засова. Парнишка зашевелился, просыпаясь. Один из вошедший талибов спустился к ним, посмотрел на обоих по очереди. Второй остался стоять на верхней ступени, направив на них автомат. Спустившийся подошел к Кристиану, молча заломил руки за спину и стянул веревкой, так же молча толкнул к двери.
Его
– Какие у нас гости… - улыбнувшись, посмотрел на Кристиана. – Доброй ночи, месье Рокье.
Ветер и вьюга, солнце погасло,
Песчаные бури, словно торнадо.
И мне, и тебе одинаково ясно,
Что сердцу поверить отчаянно надо.
В то, что вернешься, в то, что найду,
В то, что в написанном жизнью сценарии,
Авторы – мы, мы пишем судьбу,
Ту, о которой с тобой мы мечтали.
========== Камера. Мотор. Снято. ==========
Черт! Кажется, предчувствия не обманули его. Вечер окончательно перестал быть томным.
– Как мило, - Кристиан усмехнулся, - не припомню, чтобы нас знакомили.
– Люблю людей с чувством юмора, - талиб внимательно посмотрел на него.
– Впрочем, думаю, вы человек умный и понимаете, что скоро вам будет не до шуток.
Кристиан промолчал. Конечно, он все понимал. Понимал, что талибы будут пытаться использовать его для давления на президента и руководство ООН. Понимал, что те не пойдут на переговоры и шантаж. Понимал, что скоро станет главным героем фильмов известного содержания. И как бы он ни возражал против столь заманчивого предложения, придется играть роль. Роль, которая, скорее всего, станет последней. Что ж… По крайней мере надо так ее сыграть, чтобы эти уроды не получили главный приз.
– Опустим сантименты и перейдем к делу, - талиб взял со стола виноградину и кинул в рот, - у меня на вас большие планы. Наше вчерашнее наступление позволило слегка встряхнуть руководство коалиции. И мне нужен был последний козырь, чтобы заставить их услышать и принять наши условия. Председатель Совета Безопасности ООН. Да о таком козыре можно только мечтать! Даже не знаю, считать вас полным идиотом или уважать за то, что лично сунулись сюда. Честно, - талиб внимательно посмотрел на Кристиана, - я сначала не поверил, когда мне сказали, что вы будете в составе группы. Подумал, мой источник издевается надо мной. Но со мной шутки плохи, - глаза талиба метнули молнии.
– Не понимаю, на что вы рассчитываете, - Кристиан не отводил взгляда, уже начав готовить себя, настраивать на известное продолжение беседы. – ООН никогда не…
– Я знаю ваши негласные правила, - перебил его талиб, - Но никогда раньше на кону не стояла жизнь такого уровня. Вашему президенту и руководству ООН придется решать – готовы ли они брать на себя ответственность за вашу
– Даже не знаю, - Кристиан усмехнулся, - уважать вас за эти бредовые мечты или считать полным идиотом.
Талиба всего передернуло, кулак раздавил только что взятое с подноса яблоко. Один из тех двоих, что привели Кристиана, ударил его под колени, отчего ноги непроизвольно согнулись. Кристиан упал на колени, а поскольку руки его при этом никто не отпускал, их резко дернуло вверх, едва не выкрутив из суставов. Кристиан заскрипел зубами от боли.
Талиб поднялся и подошел к нему. Тот, что держал его руки, за волосы дернул его голову назад так, что он был вынужден смотреть на главаря талибов снизу вверх.
– Вы крайне неблагоразумно себя ведете, - сказал главарь.
– Можно подумать, - слова давались с трудом, говорить и терпеть боль одновременно было непросто, - что сказанное мною может как-то повлиять на наши отношения.
Его язык враг его, но Кристиан поймал себя на мысли, что перекошенное от злости лицо талиба доставляет ему больше удовольствия, чем слащавая улыбка хозяина положения. Интересно, сколько у него получится выводить того из себя?
– Пожалуй, наши с вами отношения уже готовы перейти от слов к делу, - талиб махнул рукой.
Державший Кристиана повернул его голову в сторону. Посреди комнаты тлел импровизированный очаг, одновременно служивший для обогрева жилища и для приготовления еды. Было видно, что его потушили совсем недавно, угольки еще пылали красно-оранжевыми отблесками. Второй из тех, что привели его, подошел к очагу, взял железную кочергу, стоявшую у стены, и опустил ее в угли.
Кристиан сразу все понял. Его голову отвернули обратно, но краем глаза он успел увидеть, как один из сидевших в комнате талибов достал видеокамеру. Дубль первый…
Сердце бешено колотилось. Кристиан сжал руки в кулаки, напряг мышцы. Державший его талиб прижал его ноги к полу и рывком сорвал рубашку с плеча. Секунды тянулись неумолимо долго. Кристиан ничего не видел, но слышал медленные приближающиеся шаги. Его голову снова одернули назад, глаза встретились с взглядом главаря, и в ту же секунду раскаленная кочерга коснулась плеча. Он взревел, как раненый зверь, пытаясь вырваться из цепких рук, но те держали его крепко все время, пока огонь сжигал не только его плечо, но, казалось, все тело.
Сколько это продолжалось, Кристиан не знал. Может секунды, может вечность… На мгновение он даже отключился, но его тут же вернули в реальность, окатив лицо ледяной водой. Реальность издавала характерный запах.
– Не люблю горелое мясо.
– Слова главаря доносились откуда-то издалека, сквозь туман сознания.
Его подняли на ноги, которые слушались с трудом, и поволокли к выходу. Прохлада ночи коснулась пылающего плеча. Пока вели, немного пришел в себя. Лагерь спал, привыкший к разного рода звукам. Его крик никак не потревожил никого.