Шпионы «Маджонга»
Шрифт:
Наступило молчание. Во впадину залетел порыв ветра, и пот, выступивший на лбу Саймона, показался ему неприятно холодным.
— Я хочу вернуть мои акции, — сказал он наконец.
— Тогда пойдемте и вернем их, мистер Юнг.
Мгновенно рядом с Саймоном появились две тени, каждая взяла его под локоть. Они вывели его из впадины на дорогу, поднимавшуюся вверх. Через некоторое время он привык к своей неловкости, научившись соразмерять свои движения с ритмом шагов своих сопровождающих.
Он слышал только звуки собственных шагов и тихий шелест гравия под ногами. Однако
Саймон не мог различить ничего, кроме света в одном из окон дома высоко наверху, но он чувствовал, что на склоне холма много людей. Они не торопились. Только когда дом оказался прямо над ними, сопровождающие Саймона свели его с дороги в траву, где он не мог наделать шуму при ходьбе, и осторожно усадили его на землю. Они молча ждали втроем. Прошло минут десять, а может быть, час. Наконец Саймон услышал, или ему показалось, что услышал, высокий короткий свист, который сразу же оборвался и не повторился больше. Его спутники сразу же подняли его на ноги и пустились бежать, таща его за собой. Когда они поднялись на верхнюю террасу, Саймон совсем выбился из сил. Двое провели его через внутренний дворик к стеклянным скользящим дверям. Некоторое время он только лихорадочно глотал воздух. Когда он наконец пришел в себя и смог осмотреться, оказалось, что комната полна неподвижных, молчащих людей. Они, словно актеры, ждали сигнала режиссера. Роберт Чжао стоял в центре комнаты, в неглубоком квадратном углублении пола, элегантно заложив одну ногу за другую так, что носок его правого ботинка упирался в черное ковровое покрытие. На лице его застыло выражение легкого раздражения пополам со скукой. По углам квадрата стояли четверо, одетые в черное, с лицами, вымазанными черной краской. Каждый из них с миниатюрным автоматом в руках держал Чжао на прицеле. Цю, также одетый в легкий черный костюм и кроссовки, стоял на полпути между Саймоном и остальными. Человек, которого Саймон знал под именем Борисенко, сидел на софе, и лицо его было бледным.
— Саймон! — воскликнул Чжао. — Старина, как чертовски приятно снова видеть тебя! Входи, чего же ты?
Роберт явно был напуган. Это ясно чувствовалось, но не по его хорошо поставленной речи, а по выражению глаз. Он был даже больше чем напуган. Он был в ужасе.
— Добрый вечер, Роберт… Мистер Борисенко… — Саймон уже вполне пришел в себя и не видел причин нарушать спокойную атмосферу, установившуюся в комнате.
Русский не ответил ему, но нервничавший Чжао был рад возможности поговорить.
— Если ты простишь мне такое выражение, Саймон, ты появился явно не ко времени. Ты выглядишь как человек, на долю которого выпало немало приключений. С семьей все в порядке?
— Все нормально, спасибо.
— Странную компанию ты себе нынче подобрал. Твои друзья не слишком перепугаются, если я закурю?
— Спроси у него. — Саймон указал на Цю.
Чжао слегка повернул голову в направлении Красного Дракона, приподнял бровь и спросил:
— Ничего, если я?..
— Ты не будешь курить, Чжао. Мы пришли за собственностью мистера Юнга.
— Пожалуйста,
— За его акциями учредителей в Тихоокеанской и Кантонской банковской корпорации.
Борисенко впервые заговорил.
— Вы меня удивляете, — мягко заметил он.
— Почему? — рявкнул на него Цю. — Что это вас удивляет? Какого черта вы вообще здесь находитесь?
— У меня встреча с мистером Чжао…
— Да, на завтрашнее утро, на десять часов. Мы знаем все это — телефон этого человека прослушивается уже несколько месяцев. Что привело вас сюда на девять часов раньше?
Борисенко хмыкнул, но ничего не сказал. Цю продолжал:
— Это потому, что вы доверяете ему ровно столько же, сколько и мы… вынуждены доверять!
— Я никому не доверяю, особенно когда речь идет о делах Советского Коммунального банка. И, похоже, что я оказался прав, никому не доверяя. — Он указал пальцем на Саймона Юнга. — Почему вы говорите, что акции его? Если бы вы сказали, что они ваши, товарищ, я понял бы вас. Но его… это совсем другое дело. — Он взглянул на Саймона, хмурясь. — Вы говорите, что они ваша собственность?
— Да. Я требую их.
— А что тогда насчет решения Верховного суда, которое дает моему банку полное право распоряжаться ими? Или «Дьюкэнон Юнг» теперь настолько возвысилась над законом, что… — Голос Борисенко перешел в рокот. — Как вы и рассчитывали всегда.
— Мои адвокаты уже работают над этим. Решение будет пересмотрено в течение нескольких дней, мистер Борисенко.
— Понятно. — На этот раз заговорил Чжао. Взгляд его потускнел, и Саймон понял, что Роберт прикидывает в уме варианты. — По причине твоего появления, я полагаю?
— Да.
— Я вижу в этом такое чудесное совпадение, то есть в твоем появлении как раз в нужный момент… — Он бросил враждебный взгляд искоса в сторону Борисенко. — Так много нежданных гостей, и все в воскресный вечер. Я уже начинаю полагать, что мне вообще никто не доверяет. — Его взгляд снова уперся в Саймона. — Будем надеяться, что больше с тобой ничего не случится? Ты же ведь важный свидетель, не так ли?
Казалось, в этом вопросе не было подвоха, и Саймон, не задумываясь, сказал «да».
Чжао обратился к Цю.
— Произошло недоразумение. Естественно, акции принадлежат Китайской Народной Республике. — Он подмигнул Борисенко и пожал плечами с видом полной покорности. — Старина, ведь, в конце концов, они вооружены! И в любом случае, — он повернулся к Цю, — разве я когда-либо это отрицал? Ведь я же ваш человек!
— Да. И от имени Китайской Народной Республики, я требую эти акции учредителей. Я приказываю тебе отдать их этому человеку — Саймону Юнгу.
— Конечно. — Чжао развел руками и улыбнулся одной из самых своих обаятельных улыбок. — Я стою на них.
— Что?
— Стою на них. Сейф вделан в пол, прямо под ковром. — Чжао бросил заговорщический взгляд на Саймона. — Гораздо более надежно, чем старые зловонные подвалы Корпорации. — Он снова обратился к Цю. — Если вы будете столь любезны отозвать своих людей, то я отодвину стол и подниму ковер.
— Охранники останутся там, где они стоят сейчас.