Шрам
Шрифт:
– Ты куда пропал, приятель? – спросил он, когда я обернулся. – Выглядишь дерьмово.
Я ухмыльнулся в ответ:
– Да, тут встретил старого друга.
– Я видел, как ты болтал с той рыженькой. Решил не мешать, – он внимательно оглядел меня, слегка покачнулся и очень серьезно спросил:
– Ты в порядке, дружище?
– Да. Просто... – я запнулся, не зная, чем продолжить фразу. Мне не хотелось ни с кем говорить о произошедшем.
– Понимаю, – кивнул Джим, словно услышал все несказанное мной. – Мы с тобой люди удачи, дружище. Сегодня плохо, завтра будет хорошо.
– Я бы лучше просто напился.
– Так в чем проблема? Пошлем их к черту и напьемся! – на его лице вновь просияла свойственная Джиму улыбка, слегка отдающая нотками неадекватности и безумия. – Ты только знай, братишка, если что, я всегда с тобой. Мы же команда, черт возьми.
Он обнял меня за плечи и повел к столу. А я весь этот недолгий путь размышлял о том, какой же он особенный человек. Ведь, я точно знал, что он все понял, он знал, кто такая Джулия по моим рассказам и, несомненно, догадался, кем была "та рыженькая". Но он не стал ни о чем спрашивать, и не захотел лезть ко мне в душу. Он просто сделал то лучшее, что мог – напоил меня до беспамятства.
И последняя мысль, которую я запомнил в своей голове в тот вечер, была о том, что Джулия ошибалась насчет охотников. Да, может, всем другим они и кажутся жестокими безумцами, которым не о чем жалеть и нечего терять, но я увидел их жизнь изнутри. Они такие же, как и все прочие люди, просто, не всем хотят это показывать. Ведь, разве может простой человек сражаться с тварями и побеждать? Кто же поверит в них, если они будут такими же, как и все? Нет, нужно поддерживать статус сверхчеловека, которому не знакомы ни любовь, ни жалость, ни страх.
Еще несколько дней после того вечера ощущение тоски и грязи не отпускало меня, и лишь новая вылазка за стену вернула меня в строй.
Как я и сказал, не таким уж и важным было это событие. Но оно показало, что хоть, Джулия и стала причиной таких немыслимых перемен в моей жизни, выбор я сделал верный. Она осталась в прошлом, а охота стала настоящим, но я был все тем же самым Клайдом. Я доказывал не ей, я доказывал сам себе, и доказал, что способен на большее. И как бы это ни было печально, порою нам нужен подобный пинок, чтобы в поисках спасения от боли, найти ту дорогу, которая расширит горизонты возможного, покажет, кто ты есть на самом деле, и изменит жизнь навсегда.
Часть II: Грешники. Глава 9
Весна плавно перетекла в лето. Пришла жара и раскаленный воздух временами становился таким плотным, что казался почти осязаемым. Время от времени погода дарила нам дождь, а пару раз мы попадали в настоящую бурю. Не стану скрывать, что это проявление гнева природы поначалу пугало меня даже больше, чем твари. Но даже самый сильный дождь держался недолго, и уже спустя пару часов жара возвращалась, заставляя нас потеть и страдать от жажды. В самый разгар зимы, когда тело немело от холода, мне казалось, что летом работать будет проще. Но к середине лета я уже не был в этом так уверен. Духота сжимала легкие, а палящие лучи солнца слепили глаза и обжигали кожу.
Зато
Но как в холод, так и в жару, знойным днем и под проливным дождем, Грешники успешно продолжали делать свою работу. Редко нам что-то давалось легко, каждая новая вылазка сулила особые трудности и угрозы, и есть очень многое, о чем я мог бы рассказать. Были и изнурительные преследования заказа, и жестокие сражения, и проваленные миссии, ранения и нежелательные встречи. Несмотря на всю свою красоту, мир снаружи города все еще был нам враждебен, скрывая миллионы ловушек и опасностей. Каждая история нашла бы своих слушателей, но рассказывать их стоит, скорее, за кружкой пива в баре или у костра под бесконечно глубоким звездным небом. Главное во всем пережитом в любом случае было то, что мы оставались живы, мы продолжали охотиться, а новые шрамы и угрозы только делали группу сильнее.
К концу лета мне стукнуло двадцать пять лет. В этом дне не было ничего особенного. В Филине никто не отмечает дни рождения, как это было принято у предков. Вот и я за прожитые четверть века ни разу не придал этому дню какого-то значения. Но у команды Грешников существовали собственные традиции. За время, проведенное в группе, я успел отпраздновать дни рождения всех ее членов, за исключением Хирурга, родившегося в начале осени. Небольшие уютные посиделки, в которых участвовали только мы пятеро, еще раз напоминали мне о том, что Грешники нечто большее, чем просто команда. Однако, я даже не предполагал, что и обо мне они не забудут. Сам-то я забыл совершенно.
В тот день Джим позвал меня в логово, сказал, что есть работа. Когда я пришел, на месте были только он и Пастырь. Они провели меня в гараж, и там случилось то, чего я никак не мог ожидать от братьев.
Машина предков, та самая, что стояла в тени в глубинах нашего гаража, оказалась первым, что бросилось мне в глаза. Она не сменила своего местоположения, но укрывавший ее все это время брезент куда-то исчез, и чудесное творение из ушедших времен теперь стояло на виду, маня и лаская мой взгляд.
Пастырь и Джим прошли прямиком к ней и обернулись.
– Брат сказал мне, что тебе давно хотелось заняться ею, – сказал Пастырь с намёком.
Это было несомненно так с самого первого моего появления здесь. Но за все это время я так и не нашел удачного момента, чтобы спросить у Пастыря разрешения на эту работу. Не то, чтобы таких моментов не подворачивалось, но меня почему-то смущал этот вопрос, и, учитывая, что общение с нашим лидером у меня было чаще всего деловое, удобного случая для этого никак не получалось.