Шри Ауробиндо. Тайна Веды
Шрифт:
niryuvao a'sastirniyutvam indrasarathi
vayava candrea rathena yahi sutasya pitaye
2. Отвращая от себя все, что отвергает выражение, вместе со своими конями в упряжке, с Индрой-возницей, о Ваю, на колеснице благого света прибудь на питие нектара Сомы.
anu ke vasudhiti yamate vi'svape'sasa
vayava candrea rathena yahi sutasya pitaye
3. Те
vahantu tva manoyujo yuktaso navatirnava
vayava candrea rathena yahi sutasya pitaye
4. Да привезут тебя запряженные, девяносто и девять тех, кто запряжен умом. О Ваю, на колеснице благого света прибудь на питие нектара Сомы.
vayo 'satam hariam yuvasva poyaam
uta va te sahasrio ratha a yatu pajasa
5. Запрягай, о Ваю, сто своих коней сверкающих, что возрастут, или же с твоей тысячей пусть прибудет твоя колесница в полную мощь свою.
Психологические концепции ведийских риши часто обладают поразительной глубиной, в особенности когда они имеют дело с феноменом сознательных движений ума и жизни, которые возникают из подсознательного. Можно даже сказать, что эта идея составляет всю основу богатой и утонченной философии, созданной этими вдохновенными мистиками на самой заре знания. И никому не удалось выразить ее тоньше и удачнее, чем риши Вамадеве, одному из глубочайших провидцев и прекраснейших поэтов ведийской эпохи. Один из его гимнов, последний в четвертой мандале, по сути дает нам важнейший ключ к символике, укрывающей за образами жертвоприношения те реальности психологического опыта и восприятия, которые были столь священны для наших арийских праотцев.
В том гимне Вамадева говорит об океане подсознательного, который является скрытой основой всей нашей жизни и деятельности. Из этого океана вздымается «медовая волна» чувственного существования с ее неразрешенным бременем неосуществленного восторга, поднимающаяся, полная гхритам и сомы (ghta, soma) – очищенного ментального сознания и озаренной Ананды, что нисходит свыше, – к небесам Бессмертия. «Тайное Имя» ментального сознания, язык, которым боги вкушают мир, точка соприкосновения с Бессмертием – это Ананда, символ которой есть Сома. Ибо все это творение было как бы извергнуто в подсознание Быком о четырех рогах, божественным Пурушей, чьи рога есть беспредельное Существование, Сознание, Блаженство и Истина. В образах очевидной несочетаемости, вызывающих в памяти утонченно гротескные и странные фигуры мистического и символического искусства первобытного мира, Вамадева описывает Пурушу как человеко-быка о четырех рогах, представляющих четыре божественных принципа, о трех ногах, представляющих три человеческих принципа – ментальность, витальный динамизм и материальное естество, о двух головах, представляющих двойное сознание Души и Природы, Пурушу и Пракрити, о семи руках – семи видах действий, присущих, соответственно, семи этим принципам. «Трижды связанный» – связанный в уме, связанный в жизненных энергиях, связанный во плоти – «Бык громко ревет; велика Божественность, вошедшая в смертных».
Ибо гхритам, ясный свет разума, отражающий Истину, спрятали пани, властители низшей чувственной деятельности, и заперли в подсознательном; трижды были утверждены Свет и Ананда – в наших мыслях, в наших желаниях, в нашем физическом сознании, но скрыты они от нас. В корове, символе горнего Света, находят боги очищенные струи гхритам. Эти струи, говорит риши, восходят из сердца сущего, из океана подсознания, hdyat samudrat, но враг, Вритра, запер их в тысяче загонов, дабы скрыть от различающего ока, от знания, которое трудится в нас над просветлением сокрытого и освобождением заточенного. Они движутся по пути на границе подсознательного, еще не достаточно прозрачные, если остаются порывистыми в своих движениях, ограниченных нервной деятельностью, в малых формациях жизненной энергии Ваю, vatapramiya.
В последнем стихе гимна Вамадева описывает все существование, словно бы утвержденное вверху в обители божественного Пуруши, внизу в океане подсознательного и в Жизни, anta samudre hdi antar ayui. В таком случае сознательный ум есть тот канал, через который осуществляется связь между верхним и нижним океанами, между сверхсознанием и подсознанием, между божественным светом и изначальной тьмой Природы.
Ваю есть Повелитель Жизни. Древние мистики рассматривали жизнь как великую силу, пронизывающую все материальное существование и являющуюся условием всей его деятельности. Впоследствии эта идея была сформулирована в концепции Праны, универсального дыхания жизни. В понятие Праны включается вся витальная и нервная деятельность человека, которой управляет Ваю. Однако этому великому божеству посвящено сравнительно мало гимнов в Ригведе, и даже в тех, где он главный адресат, он обыкновенно фигурирует не один, а в окружении других богов, как если бы он от них зависел. Особенно часто он выступает вместе с Индрой, и может даже показаться, что он нуждается в помощи этого высшего божества для выполнения тех задач, которые на него возлагают ведийские риши. Когда речь идет о божественном действии Жизненных сил в человеке, то место Ваю обычно занимает Агни в форме ведийского Коня, Ашвы, Дадхикравана.
Это положение Ваю станет понятным, если мы подробнее рассмотрим фундаментальные представления риши. Их главная концепция заключается в том, что низшее бытие озаряется высшим, смертное – божественным. Свет и Сила, go и a'sva, Корова и Конь были объектами жертвоприношения. Сила была условием, Свет – средством освобождения, Индра и Сурья – главными носителями Света. Более того, Силе требовалось, чтобы божественная Воля завладела всеми человеческими энергиями и явила себя в них, а символом этой Воли, мощи сознательной энергии, завладевающей нервной витальностью и раскрывающейся в ней, был скорее Агни, чем Ваю, в особенности Агни Дадхикраван. Ибо именно Агни есть владыка Тапаса, божественного Сознания, выражающего себя в универсальной энергии, которую Прана всего лишь представляет в низшем бытии. Поэтому в гимне Вамадевы, пятьдесят восьмом гимне четвертой мандалы, именно Индра, Сурья и Агни осуществляют великое проявление сознательной божественности из подсознательного. Вата или Ваю, нервная деятельность, – это всего лишь первое условие проявления Разума. Для человека же эта встреча Жизни с Разумом и поддержка, даваемая первой в эволюции второго, и есть наиважнейший аспект Ваю. Вот почему мы обнаруживаем Индру – Владыку Разума и Ваю – Владыку Жизни объединенными в пару, причем Ваю всегда тем или иным образом зависит от Индры; Маруты, силы-мысли, хотя по своему происхождению и представляются в такой же степени энергиями Ваю, как и Индры, для риши важнее, чем сам Ваю, а в своем динамическом аспекте они гораздо ближе Агни-Рудре, чем действительному предводителю легионов Ветра.
Данный гимн – сорок восьмой из четвертой мандалы – последний из трех, в которых Вамадева призывает Индру и Ваю на питие нектара Сомы. Их зовут совместно, как двух повелителей сверкающей силы, 'savasaspati, точно так же, как в другом гимне, из первой мандалы (I. 23. 3), они призываются в качестве владык мысли, dhiyaspati. Индра управляет ментальной силой, Ваю – силой нервной или витальной, так что их союз необходим для мысли и действия. Их приглашают прибыть в одной общей колеснице и вместе испить нектар Ананды, который приносит с собой энергии, претворяющие смертную природу в божественную. Считается, что Ваю имеет право первого глотка, ибо вначале витальные силы, поддерживающие все остальное, должны обрести способность к экстазу божественного действия.
В третьем гимне, где определяется результат жертвоприношения, призывается один только Ваю, но тем не менее его союз с Индрой четко обозначен. Ваю должен прибыть в колеснице благого света – подобно богине Уше в другом гимне – и испить нектар, дарующий бессмертие [95] . Колесница символизирует движение энергии, и это – отрадное движение уже озаренных витальных энергий, призываемых в форме Ваю. Божественная польза от этого светлого радостного движения описывается в трех первых стихах.
95
Vayava candrea rathena yahi sutasya pitaye.