Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2
Шрифт:
В эту минуту я твердо решил – если выживу, обязательно начну писать книгу. И пусть в ней будет все, как есть, без прикрас. Пусть читатель познает правду жизни. Пусть ощутит себя в шкуре реального выживальщика, поймет каково это в реале. Нет, ну, конечно, приукрасить придется немного. Например, что даванул пару грамм жидкого пять минут назад, я точно писать не стану, хех.
Неожиданно ощутилось, что неиссякаемые запасы подошли к концу. Вроде, облегчение, но в то же время накатила печаль. Сейчас меня расстреляют… Поднявшись, начало медленно отматывать рулон. Ага, не тут-то было! Новая гулкая
– Ебать, Санек! – захохотал вдалеке Вован. – Ну, даешь, сцуко!
И я поднатужился еще. Ведь пока сру, мои друзья живы…
Но все когда-нибудь заканчивается. Бурлящий гейзер иссяк, перейдя в спящий режим. Уф, бля… я аккуратно отмотал полоску розовой туалетной бумаги. Чувствую, одним кусочком не обойдется. Проведя рукой, аккуратно подтер жопу. Тьфу, жесть, блин! Тут же отмотал второй, третий раз. Прости, Маша, но твоего рулона хватило лишь на десять процедур.
Забренчали пряжки и застежки штанов. Каеф! Словно заново родился! Ну, теперь можно и повоевать. Мой боевой дух подпрыгнул пунктов на сто. Какой уж тут помирать? А что если напасть на одного из охранников? Они все еще стоят за углом, судя по шорохам. Не рискуют сюда заглядывать без противогазов-то. Итак, выскакиваю, ебашу того крупного башкой об стену, выхватываю оружие и валю всех к хуям. Пацаненка только можно оставить в живых. Пусть расскажет все, что знает про мой Схрон. Ну, и Машу. Жалко ее почему-то.
Только я хотел приступить к активным боевым действиям, как очередной ядерный фугас, словно взорвался в глубине кишок. Вот гадство! С молниеносной скоростью сбросил штаны. ББРРРРДДЫЩЩЬ!!! Ударная волна пронеслась по коридору, вызывая маты, стоны и проклятья. О, май гад, о, май гад… совершенно без сил, я чуть не рухнул в огромную коричневую лужу.
– Тащите его сюда, олухи! – сорвался на фальцет Пахомыч.
– Не, босс, что хотите делайте, но мы туда не пойдем!
– Там без противогаза – смерть, босс! Сами понюхайте!
– Да мни и отседова слышно… – проворчал старый хрыч.
В эту секунду дьявольский рев сотряс своды. Бах! Бах! Бах! О, нет. Стреляют! Полный отчаяния вопль завис на высокой ноте и резко оборвался. Подземелье наполнилось многоголосым перестуком разнокалиберных стволов, визгом рикошетом, воплями, смертью. Блин, что там творится? Я хотел натянуть штаны… бля… а ведь бумага закончилась. Как же поступить? Принялся судорожно рыться по карманам в поисках ну хоть чего-нибудь.
Выстрелы уже рядом, за углом. Глухой удар. Крик. Тяжелая поступь. Я замер, как был, в позе орла. Жопа выпустила очередную порцию «растишки». Лязг затвора.
– Заебок, братка, выручил, нах! – Надо мной возник десантура. На панцирной броне следы пуль. Но сам Вован, судя по всему, в порядке.
– Чем, блин, выручил? – просипел я.
– Отвлек мастерски сучар этих, гыгы… такую газовую атаку врубил, епта! Ух, блять, как люто серишь! – в голосе десантника даже почувствовалась легкая зависть. – Аж на слезу всех прошибло, нах! Ну, мы с дедом не упустили шанс, гыгы… айда, допросим ушлепков, кто живой еще!
Я облегченно улыбнулся, вздохнул и произнес:
– Вован… будь другом, глянь, бумага у кого-нибудь есть?
Глава 78
Пошел
Ну вот, порядок! С отвращением выбросив поганый шарфик — еще и колючий к тому же – я натянул штаны и поднял валяющийся рядом с мертвецами старенький АК-74. Дослав патрон в ствол, ринулся догонять Вована.
Картина в комнате, где оставил друзей и врагов, теперь напоминает сцену из кровавого боевика. Пол, стены и даже потолок – всё в кровище. Запах, как на скотобойне. Порезвился, блин, десантура. Я не стал разглядывать искореженные трупы, чтобы спокойно потом спать по ночам. Даже моя закаленная ужасами Армагеддона психика отказывается воспринимать этот пиздец. Сдерживая блевоту, хмуро посмотрел на Вована. Маньяк. Гребаный псих. Вот из-за этого, скорей всего, военкомат послал его куда подальше. С довольным видом, словно художник, закончивший картину, он любуется делом рук своих.
Но чертов головорез прикончил не всех. Слава богу, жив Егорыч! Щурясь от дыма папиросы, старче блокировал пацана, заломав ему руку. Под тяжелым валенком ветерана слабо подергивается Пахомыч. Его внучка с поднятыми руками стоит у стенки. Испуганные, как у лани, глаза неотрывно глядят в дуло калаша, который старик молодецки держит в другой руке. Остальные – окончательно и бесповоротно мертвы.
Бросился в глаза одиноко лежащий на полу револьвер. Я тут же поднял родной ствол. Волна радости пробежала по телу. Много ли надо человеку для счастья? Сначала потерять то, что дороже всего на свете, а затем неожиданно вернуть. Ну, хоть какой-то позитив за сегодня! Проверил барабан. Порядок. Заряжен полностью.
– Отец, епта, я ж грил, прикончи их, нах! — укоризненно пробасил Вован.
— Дык, покумекал дед, шо Санька надобно дождатьси. Мож, у нево вопросы какие имеются? А уж с этим-то я сам подробно потолкую! – Лесничий с силой приложил валенком в затылок Пахомыча, отчего тот взвыл.
— Оставьте дедушку в покое! – крикнула Маша, резко дернувшись.
И тут же оказалась в лапах десантуры.
– Тихо, киса, спокойно, нах! — произнес он. — С тобой мы отдельно, нах, поиграем, гы…
Девушка умоляюще поглядела на меня, когда Вован, высунув язык через забрало шлема, смачно лизнул ей ухо.
— Да, есть вопросы, — сказал я, не обращая внимания, на ее ужимки. — В первую очередь к этому пареньку!
Подлый школоло в ужасе вылупил глаза. Задергался, как заяц в силке, но старый ветеран держит крепко, надежно.
– - Отпусти-ка его, старче, – попросил я.
– Добре, ну а я с энтим гадом побеседоваю! – прокряхтел Егорыч, переключаясь на Пахомыча. – Говори, собака, шо ж ты старого товарища приморить удумал?
– Да шоб ты сдох! – прохрипел тот, за что тут же получил новый удар прорезиненной подошвой валенка.