Штаб армейский, штаб фронтовой
Шрифт:
Когда я доложил генералу Еременко о своем разговоре с начальником штаба 4-й танковой, он потребовал разыскать Крюченкина ("хотя бы он был и под землей") и сказал, что сам поставит ему задачу.
Разговор двух старых конников-однополчан по 14-й кавдивизии был весьма колоритным.
– Послушай, Василий Дмитриевич, чего ты все время лезешь в батальоны и роты, на тебе же и так живого места нет, весь искорежен в гражданскую!
На это, видимо, был дан соответствующий ответ, ибо Еременко чертыхнулся и сказал скороговоркой;
– Начальство критиковать
Вслед за тем я начал переговоры с Кириллом Семеновичем Москаленко. Он был возбужден до крайности и сказал, что фактически является командармом без армии, ибо все успевшие прибыть части сражаются уже в составе других объединений.
– Сейчас прибыли 15 эшелонов 37-й и 39-й дивизий, я передаю их Крюченкину, но ведь они, по существу, еще не закончили формирование: не пришли составы с обозами, автотранспортом и другими видами вооружения и имущества{182}. Необходимы хотя бы несколько дней для восполнения этих пробелов и сколачивания дивизий.
Я же мог сообщить Кириллу Семеновичу только то, что решением командующего фронтом предусмотрено ввести в бой утром 16 августа 39-ю и 40-ю гвардейские стрелковые дивизии, а позднее и 37-ю гвардейскую под командованием генерал-майора В. Г. Жолудева с целью остановить наступление противника и удержать плацдарм в малой излучине Дона. И если 37-я и 39-я гвардейские дивизии включались в 4-ю танковую армию, то потерявшие с ней связь остатки правофланговых 321, 205 и 343-й стрелковых дивизий передавались в 1-ю гвардейскую армию.
– Сейчас,- говорил Кирилл Семенович,- когда 1-я гвардейская армия фактически получает задачу удержать плацдарм в северной части малой излучины Дона, там находятся лишь 40-я гвардейская, а также крайне ослабленные, насчитывающие всего по 700-800 человек, 321, 205 и 343-я стрелковые дивизии. 38-я гвардейская стрелковая дивизия только что выдвинулась на участок Новогригорьевская, устье реки Иловля, где она будет оборонять левый берег Дона. Что касается 41-й, то она еще на марше.
Чувствуя, что разговор с моим бывшим командующим приобретает слишком темпераментный характер, трубку взял Еременко:
– Товарищ Москаленко, поймите, что торопят вас не Иванов и Еременко, а враг. Он не желает давать нам время на развертывание армии, а стремится нанести смертельный удар или завтра, или послезавтра. За удержание же плацдарма основную ответственность пока несет генерал Крюченкин, а не вы.Закончив на этом разговор, Андрей Иванович подытожил: - Придется мне самому выбрать время и съездить на Сталинградский фронт. Главное - заглянуть на плацдарм к Крюченкину и Москаленко. Переплет
А теперь - о задачах армий Юго-Восточного фронта. Обстановка в районе действий его войск была пока менее напряженной. Однако предстояло в очень сжатый срок организовать стойкую оборону на рубеже река Мышкова, Абганерово, Райгород, чтобы воспретить прорыв врага к Сталинграду с юга. Вызвала немало размышлений и даже споров проблема, за счет каких сил сделать это. В конечном счете, с одобрения Ставки, решили для упрочения обороны южного фаса внешнего обвода и выделения хотя бы малых резервов отвести правое крыло фронта с реки Аксай на внешний обвод. Одновременно для обеспечения открытого левого крыла фронта генералу Коломийцу приказывалось отвести 51-ю армию в район озер Цаца и Сарпа.
Основными оппонентами в этих спорах оказались Г. Ф. Захаров и Ф. И. Голиков. Оба вернулись на недолгий срок на КП в Сталинграде с южного крыла фронта. Филипп Иванович ратовал за отвод войск, а Георгий Федорович утверждал, что надо исходить только из приказа Наркома обороны No 227, известного под названием "Ни шагу назад!". Рассудил спорщиков А. М. Василевский, сказав, что не может быть запрещен разумный маневр силами с целью не допустить их окружения. В соответствии с этим предполагалось, что 64-я армия{183} сосредоточит свои основные силы на рубеже Тебектенерово, Тингута, а группа генерала Чуйкова, прикрываясь сильными арьергардами, отойдет на внешний оборонительный обвод на участок от Логовского до Тингуты, чтобы закрыть таким образом кратчайшие пути к городу с юго-запада. Предстояло зарыть танки в землю на господствующих высотах по внешнему обводу.
57-я армия{184} обороняла полосу шириной до 120 километров: ферма No 4 (4 километра восточное Тингуты), совхоз "Приволжский", Райгород с задачей не допустить прорыва врага к Сталинграду с юга. Силами четырех дивизий армии Коломийца предстояло организовать оборону среднего оборонительного обвода на участке Варваровка, Ивановка, Чапурники. Поскольку обнаружилась угроза выхода противника к Волге юго-восточнее Райгорода, пришлось преждевременно задействовать 108-й гвардейский стрелковый полк прибывающей 36-й гвардейской стрелковой дивизии для обороны дефиле между озерами Сарпа, Цаца и Барманцак. Оперативное построение 57-й армии намечалось в два эшелона: в первом - до двух дивизий, во втором - четыре. Ширина полосы обороны армии достигала 70 километров.
51-й армии{185}, полоса обороны которой достигала 150 километров, предстояло прочно удерживать межозерные дефиле в районе Малые Дербента, озеро Сарпа и не допустить здесь выхода противника к Волге.
8-я воздушная армия{186} должна была содействовать 62-й армии при отходе ее соединений, остававшихся на правом берегу Дона, а также прикрывать выгрузку прибывающих эшелонов 1-й гвардейской армии.
Волжская военная флотилия{187} контр-адмирала Н. Д. Рогачева получила задачу главными силами во взаимодействии с 57-й армией не допустить подхода противника к переднему краю внешнего обвода в районе Райгорода.