Штаб-капитан Магу
Шрифт:
По словам атамана выходило, что в общей сложности задержка составит дней пять. Не так, чтобы очень много, хотя и досадно. А самое главное, он ни на дюйм не приблизился к исполнению тайной части задания экспедиции.
За два дня отдохнули, отоспались и отъелись. На третий день Ивасов уже рубил заготовленные на зиму дрова, а лейтенант Брылякин даже начал тайком поглядывать на хозяйскую дочку. Ловкая, статная дивчина с выдающимися формами, сверкала в ответ карими глазами из-под низко надвинутого платка. Понятно, не всерьез. Льстило девице внимание городского господина офицера, хотя
В тот же день мирную идиллию нарушило возвращение станичного разъезда, ходившего по следам хунхузов.
– На ту сторону ушли, - сообщил бывший в разъезде старшим станичник, - одного мы подстрелить успели, да поспрашивали потом.
– И что он сказал?
– насторожился Алекс.
– Их послали вас с того места прогнать. Не убить, не захватить, а просто прогнать. Потому они вам заранее и показались.
По спине Алекса невольно прошлась холодом волна осознания, насколько близко была нехорошая смерть. Будь то обычные хунхузы, их кости отыскали бы в тайге только следующей весной. Если только отыскали вообще. Но и то, что кто-то очень не хотел их смерти, тоже оптимизма не внушало. Этот кто-то явно сидел по эту сторону границы, но немалое влияние на хунхузов с другого берега имел.
Это на лейтенанта Брылякина всем плевать, сегодня есть, завтра нету. Его гибель никому не интересна, и расследовать ее никто не будет. А вот по поводу пропажи штаб-капитана Магу расследование проведут обязательно. Отец нажмет в столице на все, какие только можно рычаги, да и князь Белогорский в стороне не останется. Вот и не хочет этот предполагаемый кто-то шум поднимать. Но это он сегодня не хочет, а завтра?
– Где этот хунхуз?
– Так, помер.
Сам помер или станичники помогли теперь уже не важно. Да и потеря невелика. Что стоит слово какого-то разбойника против слова руоссийского офицера в солидном чине? Ничего. Нет, тут нужно придумать что-то другое, но что именно? И про тайную миссию никому рассказать нельзя, иначе она очень быстро перестанет быть тайной.
– Про разговор этот, никому ни слова!
Алекс обвел взглядом присутствующих. Те дружно закивали головами. Как будет угодно господину офицеру, то дело не их, господское.
– Бажан, завтра возвращаемся на прежнее место, будем продолжать съемку.
Риск, и не малый, в этом, конечно, был. Но если противник не ведом, то надо дать ему возможность проявить себя. Не хочет он, чтобы экспедиция работала в долине Елюя? Так мы именно туда и вернемся, а дальше посмотрим, что он предпримет. Может, и факты, какие новые появятся.
– Господин атаман, сможете выделить нам пяток станичников для охраны?
Оторвать сразу пятерых, да почти на месяц в самый разгар сезона? Поняв всю бестактность такой просьбы, Алекс поспешил подмазать предложение.
– За соответствующую плату, конечно.
– Хорошо, я у поселковых поспрашиваю, может, кто и согласиться.
Поскольку больше препятствий к возвращению не было, решили провести в поселке последнюю ночь, а утром тронуться в обратный путь. Пусть не пятеро, но трое станичников согласились экспедицию сопровождать.
–
– Вы знаете, нет. Это не бравада. Мне почему-то совсем не страшно возвращаться обратно в тайгу. Наверно, это у меня от отсутствия соответствующего опыта.
– Может быть, и так, - согласился Алекс.
На следующий день планам штаб-капитана Магу не суждено было сбыться. Ранним утром офицеров разбудил топот многочисленных конских копыт. Выглянув в окно он увидел как на атаманский двор въезжает целая колонна станичников при погонах и оружии. Служивые. Алекс пихнул в бок Брылякина.
– Подъем лейтенант. В поселок какое-то войсковое начальство пожаловало.
Едва только оба офицера успели одеться, чтобы предстать перед гостями при полном параде, как скрипнула входная дверь. Алекс поспешил навстречу. Поначалу, ему показалось, что в горницу вошел сам Лукий Хролов. Но нет, вошедший был чуть повыше, а самое главное отличие - на плечах его блестели погоны, и не абы какие, а аж подполковничьи. Пришлось представляться первым.
– Штаб-капитан Магу, обучаюсь в академии генерального штаба, нахожусь в командировке для картографической практики по окончании первого курса.
В свою очередь, вошедший станичник представился следующим образом.
– Войсковой старшина Восточного станичного войска Якун Хролов.
Поселковому атаману старшина доводился дальним родственником, отсюда и фамильное сходство. Представившись, войсковой сразу взял инициативу разговора в свои руки.
– Да ты садись, штаб-капитан, не стой столбом. Вот скажи мне, ты же сюда из самой столицы прибыл?
– Так точно, господин войсковой старшина!
– Да ты не тянись, я по-простому. Люди говорят, у тебя полномочия есть границу с цинцами установить?
– Никак нет, брешут люди, господин войсковой старшина! Мы с господином лейтенантом здесь только для картографической практики. А демаркацией границы занимается комиссия господина полковника Лемкова в Уруссийске!
– Да был я у него, - безнадежно махнул рукой Хролов.
– Если господину войсковому старшине будет угодно изложить суть дела...
– Да будет, будет угодно. Две недели назад в станицу Загреевскую заявились цинские чиновники и заявили станичникам - эта земля наша, руоссийским императором нам отдана. А сами не уберетесь, выгоним силой. Люди ко мне кинулись, я в Уруссийск, а Лемков мне говорит, знать ничего не знаю, ведать не ведаю. Люди сказали, офицер прибыл из генерального штаба, границу будет устанавливать. Тебя вот нашел, и тут пустышку вытянул!
Настала пора Алекса задуматься над ситуацией. Достав карту, добытую жандармами в министерстве иностранных дел, штаб-капитан развернул ее на столе.
– А где станица Загреевская находится?
– Вот здесь!
Войсковой Хролов ткнул пальцем в бумагу. Никакой станицы на карте обозначено не было, но Алекс был более склонен верить местному станичнику, чем столичной карте. Как показала практика, не очень точной. А вот место, на которое указал палец станичника, было интересным. Междуречье Верхнего и Нижнего Тикича, размер со среднюю западную провинцию.