Шторм и ярость
Шрифт:
– Отлично, – промурлыкал Рот, а Зейн не выглядел даже отдаленно счастливым.
– Хорошо, – я прислонилась спиной к стене кабинки. – Но ты должен пообещать мне, что не будешь пытаться… съесть меня или что-то в этом роде.
Дьявольская улыбка Рота вернулась.
– Возможно, ты хочешь слишком многого.
Глава 26
– Мне это не нравится, – сказал Зейн, когда мы вышли из ресторана. Я держалась поближе к нему, так как освещение
– Что именно?
– Ты идешь с Ротом на встречу с ведьмами.
– Думала, ты доверяешь Роту… – Носок моего ботинка зацепился за незамеченный бордюр, и я споткнулась. – Черт возьми!
Зейн схватил меня за руку.
– Ты в порядке?
– Да, – я высвободила руку, уставившись на тротуар, который не видела. – Просто споткнулась. Все в порядке.
Прошло мгновение.
– Я доверяю Роту, но не доверяю ведьмам. Все, что они делают, они делают, чтобы запросить что-то взамен. Тебе нужно быть очень осторожной с ними.
– Значит, не позволять им брать обрезки моих волос или ногтей?
Зейн фыркнул, когда мы направились в гараж.
– Да, старайся избегать этого и не заключай с ними никаких сделок, чтобы получить информацию. Иногда они помогают, но цена, которую люди платят, никогда не бывает такой, какой ожидаешь.
– Я заплачу любую цену.
Зейн остановился так быстро, что я налетела на него и отскочила на шаг назад. Раздражение вспыхнуло с новой силой, когда Зейн повернулся ко мне.
– Видишь, вот поэтому я волнуюсь.
Я уставилась на него, в состоянии разглядеть его черты в резком белом свете гаража.
– Ты не должен.
– Не должен? То, что ты готова на все, чтобы получить хоть малейшую информацию о Мише, опасно. Особенно если ты собираешься встретиться с шабашем ведьм, которые известны тем, что используют отчаяние людей и манипулируют им в своих интересах.
Я скрестила руки на груди.
– Мной нелегко манипулировать.
– Я этого не говорил, но я знаю, что ты в отчаянии, и понимаю…
– Правда? – спросила я. – Не уверена. Ты продолжаешь расплывчато говорить, что знаешь, каково это – видеть, как тот, о ком заботишься, попал в беду, и ничего не можешь при этом сделать. Будь это так, ты бы меня понял. Ты бы сделал все что угодно…
– Знаю, что это опасно, потому что понимаю, – Зейн сделал шаг вперед, оттесняя меня назад, но я стояла на своем. – Я был в достаточном отчаянии, чтобы сделать что угодно, и это не закончилось хорошо, Тринити.
Чувство беспомощности усилилось, и это сорвало фильтр с моего рта:
– Так вот как ты потерял часть своей души?
Зейн отпрянул, будто я его ударила. Вуаль соскользнула с его лица, черты стали лишены эмоций.
– Кто тебе сказал?
Я захлопнула рот.
–
Жалея, что не сдержала рот на замке, я развела руками и отвернулась.
– Миша. Он сказал… что слышал, будто ты потерял часть своей души. Вот почему у тебя другие глаза.
– Это то, что он сказал? – Зейн склонил голову набок.
С колотящимся сердцем я кивнула.
– Это… правда?
Зейн долго не отвечал, а затем сдался:
– Да, это правда.
Сейчас я умру.
Съежившись на платформе метро, я знала, что прекрасный демон с золотыми глазами и жестокой улыбкой собирался убить меня. Зейн должен был помочь мне, но комната была залита кровью, а разбитая, скорчившаяся масса на полу и была Зейном.
– Он не сможет спасти тебя, – прорычал демон сквозь кривые зубы. – Никто не сможет.
Крик вырвался из моего горла, когда демон рванулся ко мне с острыми как бритва когтями…
Резко проснувшись, я хватала ртом воздух, пытаясь понять, где нахожусь. Где я? Я не узнала темноту спальни. На потолке не было звезд, а кровать… слишком большая, чтобы быть моей.
Мне потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, что я в квартире Зейна, в его постели, и он был жив, и я была жива.
Это просто кошмарный сон.
Застонав, я вытащила руки из-под одеяла и убрала несколько прядей с лица.
Дверь спальни приоткрылась, напугав меня. Я затаила дыхание, пытаясь разглядеть фигуру в темноте дверного проема.
– Ты в порядке? – голос Зейна был сонным и хриплым. – Мне показалось, я слышал, как ты кричала.
Тепло смущения пробежало по моему лицу.
– Прости. Не хотела тебя будить.
– Все в порядке, – ответил Зейн, и я не видела, но чувствовала, что он подошел ближе. Мое зрение все еще не приспособилось, когда на прикроватном столике зажглась лампа – ее свет заставил меня вздрогнуть. Пристальный взгляд Зейна скользнул по мне, задержавшись на том месте, где я сжимала края одеяла: костяшки моих пальцев побелели. – Не можешь уснуть?
Я покачала головой, удивленная тем, что Зейн проверял меня. После всей этой разборки в гараже все между нами было… неловким. Мы почти не разговаривали, даже когда наткнулись на стаю Рейверов в переулке возле одного из крупных театров в центре города. Мы вернулись домой несколько часов назад и расстались, почти ничего не сказав друг другу.
Я осмелилась взглянуть на него снизу вверх.
Выражение понимания промелькнуло на лице Зейна, когда он посмотрел на дверь, через которую только что вошел. Затем, когда мое сердце начало биться безумно быстро, указал на кровать: