Штрафник-«охотник». Асы против асов
Шрифт:
И Вольф с яростью ввязался в смертоносную карусель воздушного боя. Он мельком оглянулся, контролировать заднюю полусферу было тяжело — не зря Bf-109 называли «слепым» истребителем. Но Вольф имел огромный опыт стремительных и жестоких воздушных боев, а осмотрительность — первейший залог выживания в воздухе. Справа и позади него неотрывно держался ведомый-штрафник, Вильгельм Кравитц, словно привязанный к самолету командира буксировочным тросом. Пара венгров тоже держала положенные интервал и дистанцию.
— Zum Angriff! — В атаку! — скомандовал Вольф.
— Понял тебя, Вервольф!
Закрутился жаркий бой на виражах — почти рыцарский поединок. Силы воздушных соперников были равны. «Мессершмитты-109F-4» были легче и маневреннее,
Герман Вольф поймал на вираже в прицел Як-7Б и ударил длинной очередью из пушки и скорострельных синхронных пулеметов. Поток раскаленного свинца и стали пропорол «руссише флигер» от носа до хвоста. Объятый пламенем истребитель рухнул комком бесформенного пламени. Его летчику спастись не удалось.
Но оставшиеся три «яка» продолжали яростно атаковать звено «Мессершмиттов-109», сковывать их маневры, уводить все дальше от уже потрепанных «пешек».
Вольф несколько раз ловил в перекрестье силуэты Як-7Б и жал на гашетки, но огненные трассы проходили чуть в стороне. Зато сам он уже несколько раз получал то в борт, то в крыло порцию горячих «гостинцев». В очередной раз посмотрев на бензочасы, «Haarig Wolf» — «Седой Волк», отметил, что топлива хватает только на возвращение на свой аэродром.
— Wir mussen wieder front! Fliege zur"uk! — Мы должны убираться прочь! Летим обратно!
Четыре «Мессершмитта» Bf-109F-4 на пикировании набрали скорость и оторвались от преследования. На бреющем полете они вернулись на свой аэродром…
Это было неделю тому назад. С тех пор многое переменилось. Сталино был оставлен под натиском превосходящих сил русских.
Майор Вольф потерял свой истребитель в одном из последних боев за Сталино, немцы, правда, переименовали его в Юзовку, «восстановив историческую справедливость». Его изрядно поредевший «штаффель» базировался на полевой площадке в районе поселка Моспино. Оттуда они вылетали на перехват русских бомбардировщиков «петляков» и страшных «Иль-цво». Русские становились все сильнее. И дело было уже не в том, что самолеты Советов становились все лучше по качеству производства, мощи брони и вооружения. Летчики большевиков стали увереннее, жестче в боях. Они стали лучше владеть своим оружием.
И для Германа Вольфа каждый боевой вылет стал напоминать смертельную игру в «кошки-мышки».
В одной из таких «игр» он чуть было не проиграл.
В том вылете его «шварм» [39] нарвался на двух «Аэрокобр». Несмотря на двойное превосходство в численности, майор Вольф проиграл практически сразу. А все потому, что незнакомый немецкому асу майор Волин, ведущий пары стремительных «ястребков», использовал тактику «воздушных охотников»!
«Аэрокобры» зашли от солнца, трюк старый, но простой и действенный. И слепящие лучи вытянулись, превратившись во вспышки трассирующих пуль и снарядов. Смертоносные огненные щупальца коснулись крыльев и фюзеляжа одного из мадьярских «Фридрихов». Тот на мгновение остановился, словно ударившись в невидимую стену, завалился на крыло и закрутился в штопоре, объятый пламенем. По ушам Вольфа стеганул «Schrei der kurz von dem Tode» — предсмертный крик. Таких майор Люфтваффе наслышался достаточно и за годы войны на Восточном фронте, и раньше — начиная с Польши в 1939-м.
39
Шварм ( нем.) — звено.
— Zum Angriff! —
Но это помогло мало. В следующие несколько минут земля и небо превратились в бешеную круговерть, перечеркиваемую вспышками трассеров. Советские и немецкие самолеты вычерчивали в небе стремительные, угловатые фигуры боевого пилотажа. Только так, маневрируя с просто запредельными перегрузками, можно было уклониться от вражеского огня или самому занять удобную позицию для стрельбы. От рева моторов закладывало уши. Герман Вольф отчаянно орудовал ручкой управления и педалями, не обращая внимания, как сочится кровь от закушенной от боли из-за перегрузок губы. Весь мир сузился до размеров коллиматорного прицела Revi, в котором мелькали стремительные силуэты атакующих «Аэрокобр». Это уже не походило на рыцарский поединок.
— Mein Flugzeug brennt! Ich bin verwundet! — Мой самолет горит! Я ранен! — это уже кричал несчастный Вильгельм Кравитц в своем последнем пике.
Оставшийся в живых чертов мадьяр струсил. Он переворотом через крыло ушел на пикирование и, набрав скорость, на бреющем покинул место боя.
Герман Вольф снова глухо зарычал и быстро огляделся. Он остался один против двух русских «охотников». Да они сейчас порвут его в клочья!
— Zum Teufel! — К черту! — Рука сама рванула красный рычаг аварийного сброса фонаря, а тело перегнулось через борт кабины.
Вольф упруго оттолкнулся и вылетел из кабины за секунду до того, как огненные трассеры краснозвездных «кобр» разнесли его самолет в клочья. Упругий воздушный поток подхватил пилота, ударил в спину и закружил. Небо — земля, небо — земля… Но Вольф сумел стабилизировать падение, распластался «звездочкой», раскинув руки и ноги, и дернул за вытяжное кольцо парашюта. Над головой раздался хлопок, болезненно-резко дернуло тело в подвесной системе. И квадратные метры тонкого, но прочного шелка наполнились упругим воздухом.
Ему повезло — приземлился не перед гусеницами русских «тридцатьчетверок», не среди фонтанов разрывов гаубичной артиллерии или «катюш». Сел он прямо на окопы 5-го Баварского полка, обороняющего подступы к Сталино со стороны поселка Моспино. Хотя от полка едва осталось полбатальона, держались баварцы стойко. Поле перед траншеями и огневыми точками усеивали тела убитых красноармейцев. Чадно горели два подбитых русских танка и бронемашина.
Как раз в бою наступила передышка. Воспользовавшись ею, майор Вольф нашел командира, молодого обер-лейтенанта. Остальные офицеры здесь погибли. Реквизировав у обер-лейтенанта мотоцикл, пилот на полном газу направился к базовому аэродрому, находящемуся на северо-востоке пылающего города.
Вольф выжимал все из мотоцикла, петляя по изувеченным улицам среди руин домов. На перекрестках расчеты солдат с красным кантом на форме [40] устанавливали противотанковые пушки за импровизированными баррикадами. По тротуару навстречу прошел отряд «факельщиков» в длинных кожаных плащах, касках с огнеметами за плечами. От ранцевых резервуаров тянулись гибкие шланги к огнеметным ружьям, у дульного среза которых зловеще трепетали язычки пламени запалов.
Резко развернувшись, Вольф проскочил под самыми гусеницами приземистой самоходки «Sturmgeschutze-III». «Артштурм» был увешан ящиками с различными инструментами и снаряжением. Лобовую броню рубки, в которой было установлено 75-миллиметровое длинноствольное орудие, прикрывали наваленные мешки с песком.
40
Красный кант — отличительный знак артиллерии Вермахта, белый — пехоты, розовый — бронетанковых сил, желтый — Люфтваффе.