Штурм Черного Предела
Шрифт:
Сципион посмотрел на ближайшую лодку, « Орктябрь».
Им нужно действовать быстро — вскоре прибудет Сикарий и остальная часть 2-ой роты.
Сципион украдкой вернулся в укрытие с опустевшим гранатным поясом. Он прикрепил крошечный детонатор размером с ладонь к разгрузке и принялся ждать. Орочий хирург закончил работу, отшагнул назад, и сержант впервые смог разглядеть Занзага. Воевода был огромен. Мускулистые плечи скрывались под бронированными пластинами, утыканными шипами. К
Воевода где-то потерял силовой топор, и сейчас его рука была заключена в силовой коготь, похожий на тот, которым сражался дредноут на полях Госпоры. Устройство нетерпеливо пощелкивало, шипя пневматикой, словно ему не терпелось отведать крови. В другой руке зверь сжимал самодельную пушку, хотя она казалась крупнее и более утонченной, чем все остальные, которые пришлось повидать Сципиону. Оружие покоилось у него на коленях, словно любимый зверек, пока гретчин с непомерно длинными ушами поднес к его лицу отполированный кусок металла, словно зеркало, чтобы Занзаг смог оценить работу хирурга.
Воевода пару секунд глядел в отражение, но затем взревел и свалил коротышку на землю. Занзаг уже собирался пнуть его, когда вся пещера пошла ходуном. С потолка посыпались пыль и камни, натриевые прожекторы замерцали, словно сигнализируя об опасности.
Занзаг замер, после чего схватил длинноухого гретчина за шею, подтянул к себе и рявкнул непонятный приказ.
Существо внимательно выслушало его, пожало плечами и хотело было что-то сказать, когда его голова взорвалась, забрызгав воеводу кровью.
Занзаг кинул обезглавленного гретчина на землю и что-то проревел.
Слишком поздно.
« Гладий» ворвался в пещеру, будто клинок, с корпуса стекали каскады воды. Заговорили тяжелые болтеры, и словом этим была «смерть». Боевой корабль выпустил все ракеты «Адский удар», разрывая на куски орков, которые тянулись к оружию и разбегались по укрытиям. Группа орочьих дредноутов, которые сгрудились в дальней части зала, разом вспыхнули.
Зависнув над лагуной, воздушной струей из двигателей вспенивая воду, « Гладий» опрокидывал зеленокожих огнем орудий, расчищая место на феррокритовой площадке. Орки отчаянно контратаковали, бездумно паля из пушек, но порождения их дьявольской науки не могли пробить броню «Громового ястреба», и пули попросту рикошетили от корабля.
В ответ артиллерия подводных лодок заскрипела, наводясь на смертоносный корабль астартес. Но прежде чем хотя бы одно орудие успело выстрелить, Сципион вместе с замаскированными боевыми братьями взорвал крак-гранаты, установленные на всех шести машинах. По огромным кораблям, словно дождь, пробежали цепочки взрывов, разбрасывая во все стороны раскаленную шрапнель, а затем судна захлестнула огненная волна.
Сбитые с толку орки пытались бороться с противником, который, казалось, был одновременно везде. За пару коротких, но безумных секунд, боевой корабль приземлился и опустил рампу. С именем магистра ордена на устах
Сципион выскочил из укрытия и также открыл огонь, со всех сторон начали появляться и другие скауты.
Занзаг бешено заорал, пытаясь организовать сопротивление. Воеводе пришлось застрелить троих удирающих орков, прежде чем другие поняли послание и развернулись, чтобы продолжить бой. Занзаг что-то прорычал своим командирам, и от толпы отделилась банда увешанных ракетами зеленокожих. Извергая черные следы, снаряды начали рваться вокруг « Гладия», из корпуса корабля повалил густой дым. Выгрузив войска, «Громовой ястреб» немедля развернулся и вылетел из пещеры.
— Смерть с небес, братья! — прокричал Сикарий и ринулся по феррокритовой площадке мимо горящих подводных лодок.
Из мерцающего сумрака на группы огневой поддержки орков обрушились воины Страбона, разя их цепными мечами и пистолетами. Сержант лично выпотрошил одного зверя силовым мечом, одновременно выстрелив в лицо другому. Тела покатились по площадке в чернильные глубины лагуны. После гибели ракетчиков вперед попыталась прорваться вторая волна зеленокожих — покрытые шрамами ветераны Занзага с самодельными пушками.
Отделение Страбона взмыло обратно в воздух, из прыжковых ранцев повалил огонь и дым. Из серо-черного тумана появились терминаторы 1-й роты, которых вел непобедимый Арк Гелиос.
— Во имя Агеманна и ордена, — металлическим голосом произнес он, на ходу уничтожая орков. Терминаторов накрыло яростной бурей снарядов, но на них не осталось ни единой царапины, пули просто рикошетили от прочных доспехов, словно латунный дождик. В ответ отделение Гелиоса открыло огонь из штурм-болтеров. Орки в отчаянии усилили стрельбу, но тщетно. К тому времени, как они поняли, что их оружие не помеха для бронированных десантников, десятки уже бездыханно валялись на земле.
Отпрянув от несокрушимых воинов, многие орки бросились наутек. Некоторые прыгнули в черную лагуну, другие побежали под пули сородичей, пытаясь спасти свои ничтожные жизни.
Арк Гелиос с братьями непоколебимо двинулись вперед.
Сикарий развил наступление. Теперь, когда большинство орков погибло, он дал сигнал к полномасштабной атаке. Когда Сципион присоединился к капитану, то заметил Иула, ведущего за собой «Бессмертных». Решимость орков пошатнулась, но их все еще осталось слишком много, и атаку они встретили с присущей им яростью. Заклятые враги схлестнулись, кровь потекла рекой, за каждый метр приходилось платить болью и смертью.
Сципион начал продвигаться в самую гущу схватки, цепной меч ревел кровавым хором, пока сержант разил всех на своем пути.
— Ты действительно ходишь среди героев, сержант Воролан, — прозвучал знакомый голос, который мог принадлежать только Иулу.
— Так точно, сержант Феннион, — ответил Сципион, сбив орка с площадки прицельным выстрелом, — и ты среди них.
— Так и есть, — отозвался Иул, в полете разрезав гретчина-камикадзе, отчего его доспехи покрылись кровью.