Штык ярости. Том 3. Суворов против Наполеона
Шрифт:
– Ну-ка, Витя, сделай одолжение, прокатись-ка вместо меня, – приказал полководец, подзывая меня к себе. – А я лучше на своей тарахтайке, мне так привычнее.
Офицеры расступились, чтобы пропустить меня к начальству, а я обреченно подошел к карете.
– Ну же, Витенька, голубчик, не хмурься, проедься с ветерком, – уговаривал меня Суворов, подталкивая к карете. Как будто у меня был выбор!
Чтобы усугубить сходство с собою, он стащил с себя нарядный мундир с орденами и натянул на меня. Мундир оказался тесен и узок, ткань сразу стянула мою грудь,
– Давай, езжай! – закричал он басом и кучер хлестнул скакунов.
В тугом суворовском мундире, еле дыша, не смея поднять голову, я поехал в роскошной царской карете с открытым верхом, думая при этом, что военачальник намеренно решил отказаться от императорской милости, чтобы показать, как он недоволен монархом. А верному знахарю Виктору теперь придется ехать в блестящем экипаже на потеху толпы. Впрочем, маневр Суворова заметили только первые ряды зрителей, основная часть народа подмену не обнаружила и продолжила приветствовать кумира ликующими криками.
– Куда ехать-то, ваша светлость? – спросил кучер, поднимая хлыст. Кажется, он тоже не заметил, что везет вовсе не завоевателя южных степей и песков, а его бледную копию.
– Давай к набережной! – ответил я почти машинально, поскольку в тот миг как раз переживал над тем, догадается ли Бабаха забрать Смирного и успокоил себя тем, что мой помощник обязательно позаботится о моем коне.
Кушников толкнул меня в бок и насмешливо возопил, стараясь перекричать крики толпы и стук копыт по мостовой:
– Ты чего приуныл, колдун? Выше голову, когда еще на царской телеге прокатишься?!
Надо признаться, он был прав. Ход у кареты, как у элитного автомобиля преумиум-модели, был мягкий и незаметный, нас вовсе не трясло на поворотах и ухабах, а лишь слегка покачивало. Народ на улицах уже разошелся по делам, насладившись зрелищем прибытия любимого полководца в Петербург, и я позволил себе слегка расслабиться. Подняв голову, я осмотрелся и подставил лицо свежему ветерку, дующему с Невы. Может, и в самом деле позволить себе проехаться с небывалом шиком по столице?
Но этому желанию не суждено было сбыться. Мы как раз ехали не по широкому проспекту, а по узкой улице, зажатой со всех сторон домами, и впереди заманчиво показались мосты и ограждения набережной. Но затем послышался бешеный топот и с боковых переулков выскочили две упряжки, каждая влекомая парами лошадей, которых, к тому же, нещадно лупили кучеры. В каретах, тоже, кстати, открытых, помимо возниц сидели по трое вооруженных людей в каждой.
Странные транспортные средства мигом нагнали нас и помчались почти вплотную. Люди в каретах подняли ружья и навели на нас, причем, по большей части на меня. Эта, конечно, была особая честь, от которой я предпочел бы, чтобы меня избавили.
– Что вы делаете, господа? – закричал Кушников, а Стрельцов, не теряя времени, сложился пополам и повалился на дно кареты.
Я посмотрел вправо,
Еще мгновение и меня изрешетили бы пули, но я вовремя успел сообразить, что надо делать и громовым голосом приказал своему кучеру:
– Тормози, дурень, куда ты прешь?!
Кучер и вправду, заметив нагнавшую нас свору наемных убийц, от страха гнал лошадей во весь опор и вскоре должен был уже выехать на широкую улицу впереди. Заслышав мою команду, свалившуюся на него, будто гневный глас с небес, он резко натянул поводья и наша роскошная карета резко сбавила ход.
В тот же миг загрохотали выстрелы. Благодаря нашему маневру кареты со стрелками немного умчались вперед и даже столкнулись друг с дружкой на ходу, ну, а все выстрелы пропали даром.
– Ага, выкусите, сволочи! – торжествующе закричал я и тут же осекся, потому что злоумышленники, как по команде, склонились и достали со дна своих колымаг другие ружья. Надо же, сволочи оказались весьма предусмотрительные, а вот нам, похоже, придется начинать все с начала.
Я огляделся, лихорадочно размышляя, как быть дальше. К тому времени я ощутил вдруг себя совершенно свободным и не сразу понял, что в горячке погони разорвал мундир Суворова. Вот почему я, оказывается, я почувствовал, что могу дышать полной грудью!
В эти мгновения, выскочив из своих безнадежно спутавшихся экипажей, негодяи неумолимо побежали в нашу сторону, намереваясь довести свое черное дело до логичного конца. Кто же это такие, как они смеют действовать так отчаянно и дерзко в столице империи, организуя покушение на самого Суворова?
К тому времени я нисколько не сомневался, что главной целью душегубов была вовсе не моя скромная персона, а именно наш знаменитый военачальник. Кому-то он чересчур сильно помешал, кому-то чрезвычайно сильному, способному устроить перестрелку среди бела дня на улицах Петербурга. Ладно, все эти загадки мы сможем разгадать потом, а сейчас самое главное выжить и спасти свою драгоценную головушку, чтобы было потом чем размышлять над происходящим.
Слева открыла более-менее подходящая улица и я снова закричал кучеру:
– Сворачивай влево, дурень, не видишь, что ли?
И снова мой истошный крик послужил отличным мотиватором и наш извозчик успел послушно натянуть поводья и отправить дико ржущую девятку скакунов в боковой проем. Мы проехали непозволительно близко к убивцам, и я увидел со сжавшимся сердцем, как они припали на одно колено и прицелились в нас. Делать было нечего, оставалось только надеяться на низкое качество нынешних оружий и умолять Господа Бога, чтобы он отправил пули совсем другое место, а не в наши многострадальные тела.