Шулер с бубновым тузом
Шрифт:
Он подскочил к изголовью кровати, разбросал подушки и с возгласом удовлетворения схватился за нож.
— Я знал, что опять найду его здесь. Это ты для меня приготовила?
— Нет… нет, что ты…
— А для кого?
— Я… боюсь его…
— Кого? Придуманного тобой мифического злодея? Сначала он убил Джо, потом Томашина… потом где-нибудь найдут и мое тело с ножом в груди. Не исключено, что в этой самой квартире. А бедная овечка, — то есть ты — окажешься ни при чем. Побросаешь вещички в сумку
— Он убьет меня!
Крапивин навис над ней с ножом в руке и процедил:
— Я сделаю это раньше.
Любовь и ненависть сплелись в неразрывный клубок. Нико казалось, что он в самом деле способен убить эту женщину, перевернувшую его жизнь, поставившую все в его судьбе с ног на голову. Один взмах, удар… и он освободится от ее зловещих чар.
Должно быть, Жанна почувствовала зреющую в нем угрозу, опасную решимость во что бы то ни стало положить конец лжи. Странно, но в то же время между ними продолжали течь сексуальные флюиды, с неодолимой силой притягивая их друг к другу.
Жанна заговорила. Ее слова перемежались то всхлипываниями, то тихим смехом, то стонами и вздохами.
С Валицким она встретилась у Джо. Мужчины играли в карты. При всем виртуозном владении карточной колодой, Джо проигрывал. Ему не помогало ни «сквозное зрение», при котором он наперед угадывал каждую карту, выпавшую противнику. Валицкому чертовски, непостижимо везло. Сам Сатана, казалось, подыгрывал ему. Он только посмеивался, когда Джо нервничал и злился.
— Жулику попался достойный престидижитатор, — вставил Крапивин.
— Прести… кто? — опешила Жанна.
— Престидижитатор — это фокусник высшей категории.
— Фокусник…
— Ловкость рук не имеет ничего общего с дьявольщиной, — заявил Николай и тут же засомневался в своем высказывании. — В данном случае один фокусник объегорил другого.
Рыжеволосая бестия отнеслась к его скепсису равнодушно.
— Валицкий обчистил Джо до нитки, оставил его ни с чем. И тогда…
— Джо поставил на кон тебя! — догадался Крапивин.
Краска отхлынула от щек Жанны, она смертельно побледнела. Из ее губ вырвался нечленораздельный возглас.
— Значит, я угадал.
— Они играли на меня, как будто я неодушевленный предмет, вещь, переходящая из рук в руки, — простонала она. — А я сидела рядом, не в состоянии возмутиться и положить этому конец. Самое ужасное, что я чувствовала себя вещью! При виде Валицкого меня охватила покорность жертвы. Я была в его власти и не могла противостоять ему.
— Он действовал на тебя, как удав на кролика? — язвительно усмехнулся Николай, не выпуская ножа.
Жанна завороженно следила за его движениями. На лезвии вспыхивал солнечный зайчик.
— Не только на меня… но и на Джо тоже, — промямлила она. — Я думала, Джо любит меня. По-своему,
— И тут, во время очередной партии с Валицким, до тебя дошло, кто ты для него. Разменная монета в игре.
— Да…
— Валицкий вкрадчиво произнес: «Ко мне, бандерлоги!», и вы с Джо послушно направились к нему в пасть.
Жанна опустила голову.
— Валицкий выиграл тебя в карты? — безжалостно спросил Крапивин.
— Я плохо помню тот вечер у Джо… они закончили партию, потом выпивали, потом… Джо заявил, что отныне я — собственность этого господина, и показал на Валицкого.
— Это Джо представил тебе его как Валицкого?
— Нет. Я сама почему-то назвала того человека Валицким…
— Что значит «почему-то»?
— Мне показалось…
— Показалось? Что?
— Будто бы тот человек — и есть Валицкий. Граф, который преследовал меня сначала в Париже, потом в Петербурге… а потом и в Крыму. Он тоже был непревзойденным игроком в карты. Но его тайная страсть — драгоценные камни.
— Все-таки камни, — констатировал Николай. — Я так и думал.
Молодая женщина вздрогнула, бросила на него испуганный взгляд и… подтвердила:
— Да, камни…
— Если я правильно понял, ты сама назвала незнакомца Валицким?
— Когда я его увидела сидящим с Джо за картами… меня как молнией поразило: Валицкий! Со мной такое бывает. Увижу или услышу что-нибудь, и сознание мутится, наплывают странные картины, приходят на ум какие-то образы, фамилии, имена. Он не стал этого отрицать.
— А как Джо к нему обращался?
— Не знаю. После меня он тоже стал называть его «господин Валицкий». Они много говорили о бриллиантах.
— Из ожерелья Марии-Антуанетты?
— О них в том числе…
— Вы с Джо помешались на брюликах, — с сердцем произнес Крапивин. — Угораздило же вас связаться с таким же помешанным!
— На ловца и зверь бежит… — пробормотала Жанна.
В груди Нико зашевелилась ревность.
— Надо понимать, из постели Джо ты перекочевала в постель Валицкого?
Жанна залилась краской. Мраморная бледность ее кожи мгновенно пошла алыми пятнами.
— Он заставил меня… переспать с ним…
Назойливый блеск ножа гипнотизировал ее. Казалось, она теряла ощущение реальности.
— Ну и как, понравилось? — добела раскалился Крапивин.
— Мне или ему?
Нико вышел из себя, лезвие ножа мелькнуло перед лицом Жанны и опустилось к ее груди. Она слабо вскрикнула, отпрянула. Он довольно хохотнул и переместил острие ножа чуть выше, к ее горлу.