Шумеры. Забытый мир, Белицкий Мариан

Шумеры. Забытый мир

на обложку

Белицкий Мариан

Шрифт:

И сегодня, если вы окажетесь у подножия этого огромного сооружения, восстановленного лишь до уровня второго этажа, и остановитесь перед лестницами, ведущими вверх, к не существующим уже храмам и алтарям, вам захочется склонить голову перед этим гигантским творением рук человеческих, перед этой махиной, построенной четыре тысячелетия назад посреди плоской, как стол, равнины. Вы будете поражены величием дел шумеров, их гением и смелостью, с какой они бросали вызов силам природы.

В противоположность Гудеа, Ур-Намму не оставил после себя пространных текстов с описанием своей деятельности. Сохранились лишь короткие надписи. К сожалению, стела, на которой был начертан текст, прославлявший деяния этого царя, дошла до нас в сильно разрушенном виде. Уцелели лишь осколки этой плиты из белого известняка, а первоначально она достигала 3 м в высоту и 1,5 м в ширину. Стела была разделена на пять горизонтальных рядов. Верхний ряд представляет собой горельеф, изображающий (символически) солнце и луну. В нижнем ряду царь Ур-Намму обращается с молитвой к небесам, а оттуда к нему спешат крылатые люди с сосудами в руках, полными

«воды жизни». Вулли так расшифровал эти горельефы: крылатые люди – древнейшее скульптурное изображение ангелов; сосуды с «водой жизни» обозначают строительство каналов во время правления Ур-Намму. Следующие три ряда стелы посвящены строительству зиккурата. Ур-Намму представлен здесь дважды: на первом горельефе он стоит, повернувшись вправо, перед сидящим богом Наиной и совершает возлияния – наливает воду в высокий кувшин; на втором – Ур-Намму делает то же самое, стоя перед женой Нанны, богиней Нингаль, но повернувшись влево. Эта сцена, по-видимому, отражает тот момент, когда боги побуждают царя строить храм.

В следующем ряду можно различить только царя, несущего на плечах корзину со строительными инструментами. Ему помогает идущий сзади слуга. Еще ниже мы видим лестницу.

Ур-Намму придавал большое значение сооружению храмов в Эреду и Ниппуре. Эреду, священный город бога Энки, интересовал его как один из главных религиозных центров страны и как важный морской порт. Канал от Ура до Эреду, вырытый по приказу царя, служил не только для орошения возделываемых земель – это был кратчайший и наиболее удобный путь, связывавший столицу с Персидским заливом. Что же касается Ниппура, то, как мы помним, этот город Энлиля был центром духовной жизни Шумера. Ниппур-ские жрецы имели право даровать правителю царский титул. Владыкой города, представлявшего собой средоточие религиозной жизни Шумера, являлся верховный бог шумерского пантеона. Вот почему Ур-Намму начинает работы по восстановлению Экура. Этим он обеспечивает себе расположение и поддержку ученых жрецов, которые возносят ему хвалу в обращенной к Энлилю песне-молитве о благополучии доброго владыки. В ней рассказывается о том, что Энлиль благосклонно взглянул на Ур-Намму и изрек: «Он будет пастырем» (т. е. царем). После этого бог повелел своему избраннику вернуть Экуру блеск и мощь. Когда Ур-Намму приступил к исполнению воли бога, «Энлиль усмирил враждебную страну, и для жителей Шумера настали дни изобилия». Далее в молитве говорится, что все боги «благосклонно смотрели на Ур-Намму», а Энлиль дал ему полную власть над «черноголовыми», так что имя его «звучало от небес до земли».

Создавая централизованное государство, Ур-Намму действует иначе, чем его предшественники-объединители. Он не надеется на оружие и не прибегает к насилию (хотя и в его царствование то в одном, то в другом конце страны вспыхивали войны), а вербует себе сторонников среди различных слоев населения. Его поддерживают жрецы, которых устраивают богоугодные начинания царя, помогающие им восстановить свое влияние и престиж; состоятельные граждане, быстро обогащающиеся за счет развития хозяйства и процветания торговли; простой народ, радующийся миру и спокойствию в стране.

Однако, следуя традиции, Ур-Намму в то же время совершает и немало поступков, противоречащих ей. Царь-политик сознает, что вернуть прошлое невозможно, что воспетые в мифах и сказаниях давние шумерские формы управления государством устарели, не говоря уже о том, что шумерский царь является наследником не только шумерских, но и аккадских традиций. Поэтому он строит управление государством по образцу Нарам-Суэна. По-видимому, уже во времена Ур-Намму энси становятся лишь назначаемыми царем губернаторами. Ур-Намму реорганизует армию и налоговую систему, составляет кодекс законов (о законодательной деятельности Ур-Намму речь пойдет позже).

Таким образом, Ур-Намму создает основы нового государства, укрепление и совершенствование которого станет задачей его преемника. Основатель третьей династии Ура, по-видимому, получил титул царя в довольно преклонном возрасте. Он царствовал с 2112 (?) до 2094 г. до н. э. Эти годы положили начало эпохе пышного расцвета Шумера благодаря централизованному и гибкому управлению монархов из Ура.

Перед сыном Ур-Намму Шульги, когда он вступил на трон (около 2093-2046), стояла более простая задача – укрепить государство и продолжить дело отца. И Шульги со всей энергией взялся за ее решение. Неуклонно и последовательно он упрочивает и расширяет полученное в наследство государство, доводит до конца строительство начатых.при отце зданий и сооружений. Археологи находят кирпичи с печатью Шульги там же, где и с печатью Ур-Намму. Подобно отцу, Шульги воздвигает храмы не только в Уре, но и в других городах Шумера. Вождь и политик, Шульги прекрасно понимает, что рассчитывать только на воскрешение народных традиций, выражающихся, в частности, в строительстве храмов, нельзя. Духовное возрождение, по его мнению, должно сопровождаться возрождением военной мощи, тем более что враждебные страны в любую минуту готовы напасть на Шумер. Шульги доводит до конца начатую Ур-Намму реорганизацию армии. Еще при Ур-Намму в шумерской армии появляется новый род войск – лучники. Вот как характеризуется шестнадцатый год царствования Ур-Намму: «год, когда жители Ура были взяты в войско в качестве лучников». Шульги пошел дальше: он почти полностью заменил тяжеловооруженные фаланги пехоты, знакомые нам по «Стеле коршунов», отрядами легковооруженных лучников. Может быть, он учел трагический опыт Лугальзагеси, чье тяжелое и неманевренное войско было разбито быстрыми, подвижными отрядами аккадцев. Но скорее всего мысль о необходимости модернизации стратегии и тактики подсказал Шульги собственный опыт. Разве можно было противостоять набегам кочевников-семитов с запада и эламитов с востока,

имея малоподвижное, тяжеловооруженное войско? Есть основания предполагать, что Шульги раздавал земли своим воинам или небольшим подразделениям и благодаря этому преданные царю гарнизоны, имевшие свои собственные источники доходов, верно защищали интересы государства.

При Шульги в Шумере, по-видимому, уже имелось и наемное войско. Хотя документы, свидетельствующие о появлении наемников, относятся ко времени правления преемников Шульги, начало этому скорее всего положил Шульги. В годы его царствования на западных границах Шумера все чаще появляются вооруженные отряды государства Мари. Очевидно, это были амориты, хотя ученые осторожно называют их кочевниками с запада. Государство Мари, которое упоминается в надписях Гудеа (о столкновениях с народом Мари, т. е. с аморитами, говорится и в более ранних источниках, например в документах аккадского царя Шар-калишарри из династии Саргона), располагалось к западу от Евфрата. Амориты были известны как храбрые воины. Во времена Амар-Зуэна они часто упоминаются либо как солдаты, либо как царские послы, осевшие на шумерской территории: Естественно предположить, что Шульги старался превратить воинственных врагов в солдат своей армии.

Унаследованное царем Шульги государство было невелико, оно занимало южную и центральную часть долины Двуречья. Чтобы принудить врагов к повиновению и воспрепятствовать консолидации их сил, следовало продемонстрировать им свое военное могущество. Поэтому Шульги во главе своего реорганизованного войска приступил к завоеваниям и добился ряда значительных успехов: подчинил своей власти Элам на востоке, ввел свои войска в страну Симур-ру, расположенную между Нижним Забом и Диялой на северо-востоке, а в Ашшуре, много веков назад являвшемся одним из шумерских фортов, вновь разместил воинский гарнизон из Ура. Еще дальше продвинулся Шульги на западе и северо-западе: он «полностью подчинил себе», по мнению одних ученых, или «приобрел влияние», по мнению других, в Канише, в Каппадокии и Алалахе, находившемся в Северной Сирии, у реки Оронт. Таким образом, войска Шульги продвинулись от Нижнего моря до Верхнего, так же как армии Саргона и Нарам-Суэна. Неудивительно, что Шульги взял себе титул: «царь Ура, царь Шумера и Аккада, царь четырех стран света».

Повсюду в завоеванных странах Шульги ставит своих наместников, размещает воинские гарнизоны. Губернаторами городов и провинций он назначает своих сыновей (в одной из надписей сообщается, что он даже дочь сделал правительницей Мараши) или преданных людей. Удержать в повиновении такое огромное, раздираемое внутренними противоречиями государство было нелегко. То в одном, то в другом месте вспыхивают восстания, и Шульги приходится предпринимать военные походы или посылать карательные экспедиции во все концы своей державы. Исследователь этой эпохи Вайднер сообщает, что в одной только стране Симур-ру за время правления Шульги произошло пять бунтов, подавленных его войсками. Последний год царствования Шульги характеризуется как «год, когда Харши и Хуммурти были разрушены».

ГИМН ЦАРЮ ШУЛЬГИ

Царь Шульги был поистине могущественным правителем, который властвовал над многими странами, диктовал свою волю многочисленным царям, князьям и наместникам. Чуть не до края света простиралась его власть. Его храбрые воины готовы были в любой момент нанести сокрушительный удар по непокорным и бунтовщикам. Могущество Шульги было столь огромно, что он решил взять себе титул бога: в надписях перед его именем, как и перед именами древних шумерских богов, стоит знак – символ бога. Однако не только сознание своего могущества побудило царя принять такое решение. Приравнивая себя к богам, Шульги следовал традиции аккадских царей (после него этот обычай переняли его наследники). Этот явно пропагандистский политический акт сослужил царям-богам неплохую службу: одно дело бунтовать против царя-человека, другое – против царя-бога. Это соображение тоже, несомненно, сыграло свою роль, ибо все предпринимаемые шаги царей третьей династии Ура, якобы придерживавшихся традиции, но при этом энергично реорганизовывавших политическую и общественную жизнь, содержали рациональное зерно, были направлены на достижение определенных практических целей. Таким образом, при деификации Шульги и его преемников не последнюю роль сыграли интересы государства. В результате Шульги был окружен восторженным почитанием своего народа. В глазах шумеров и аккадцев он был равен богам. Он открыл пути во все страны, принес народу богатство и благосостояние. Энлиль, Инанна, весь огромный пантеон шумерских богов – далеко, Шульги же – рядом. И от этого создавалось ощущение уверенности в завтрашнем дне. Царь приносил своей стране реальное благо, был ее подлинным защитником и благодетелем. До нас дошел почти полный текст гимна Шульги, записанный после падения третьей династии Ура, но составленный, несомненно, при жизни этого царя. На основании четырнадцати более или менее удачно дополняющих друг друга фрагментов и почти неиспорченных копий Адам Фалькенштейн восстановил полный текст этого замечательного литературного произведения, в котором отражены исторические события и нарисована фигура отважного и мудрого вождя.