Шут и слово короля
Шрифт:
Граф тем временем нагнулся, зачерпнул в горсть снега, слепил снежок, и показал Эдину.
— Видишь, он даже больше яблока. У тебя столько выстрелов, сколько нужно. Не спеши.
Барон хмурился, но не возражал. Егерь упал на колени перед Графом.
— Милорд, милорд, простите меня! Не надо, милорд!
Граф только шевельнул бровями, в его глазах появилась непривычная жесткость.
— Тебе нужно просто стоять спокойно, Мерьер, это в твоих интересах. Якоб! — он передал Якобу снежок.
Якоб, взяв егеря за плечо, отвел на нужное расстояние и положил снежок ему на голову.
— Возьми
Эдин взял лук и прицелился. Руки еле заметно, но дрожали.
Он постарался собраться, стал считать вдохи и выдохи — как учил Якоб. Вроде бы все, можно! Но у него не получалось спустить тетиву, никак не получалось.
Все молчали, и, кажется, готовы были ждать вечность. Но не ждать же им вечность, в самом деле!
Эдин быстро поднял лук и выстрелил, и ворона, которой не посчастливилось пролетать высоко над Развалинами этим погожим днем, свалилась на землю, пронзенная стрелой.
Граф медленно кивнул:
— Хороший выстрел. Молодец.
— Великолепно, — восхитился барон.
А сын барона, мальчишка — ровесник Эдина, посмотрел с уважением.
Эдин опустил лук и поклонился Графу. Когда стало ясно, что представление окончено, все заулыбались и загомонили, а егерь, что стоял со снежком на голове, упал на колени — ноги подкосились, что ли? Стоял и прощался с жизнью?
Потом был обед, который накрыли в каминной, с жареной кабанятиной, рассыпчатой кашей и пирогами Меридиты. Похоже, она все-таки готовилась к приезду нежданных гостей, то есть — не были те нежданными? Перед тем, как отбыть восвояси, барон пригласил Эдина и леди Аллиель почаще бывать в Калье. И вообще, почему бы им с его сыном не стать приятелями?
Уехал, наконец, барон, и… все пошло по-прежнему. Становилось морозней, иногда шел снег. Они с Якобом опять сходили на охоту и добыли двух кабанчиков-двухлеток, причем на земле Кальи. А в остальном — как обычно. Тренировки с Якобом, шахматы с Графом, разговоры, его задания, его вопросы, иногда каверзные.
— Представь, что ты король… э, ладно, не король, а один из министров. И в твоей стране неурожай, вот-вот начнется голод. Что бы ты посоветовал своему королю?
— А что, запасов совсем нет? — недоумевал Эдин.
— Нет, конечно. Не настолько, чтобы накормить чернь.
— Надо купить зерно!
— Предположим. А если в казне мало денег?
— Надо купить столько, сколько можно.
— А если тебе потом не хватит на армию, на флот, на двор, на все прочее?
— А зачем мне прочее, если нечего есть?
— Ну, тебе-то поесть хватит, поэтому ты можешь смотреть шире. Тебе надо накормить подданных, а не себя.
— Может быть, надо начать войну, победить, захватить продовольствие и заставить платить дань?
— Это вариант, но не лучший. А если не победишь, и платить придется тебе?
— А может, попросить помощи? Зерна взаймы? В счет будущих урожаев?
— Тогда, уверяю, найдется немало желающих нажиться на твоих трудностях. Договариваться стоит лишь с тем, с кем можно говорить с позиции силы, а не слабости.
— Но что это значит, граф?
— Верно. Просто у тебя должно быть что-то другое. И нельзя допускать, чтобы твое положение стало отчаянным, принимай меры вовремя. Кстати, королевская казна не единственное место, где есть деньги. Они есть и у немалой части твоих подданных. Так что бы ты посоветовал своему королю?
— Купить зерно раньше, чем оно слишком подорожает. Договориться о выгодном займе. Предложить при этом что-то нужное… Не знаю, Граф. А богатым подданным посулить что-нибудь за их деньги?
— Гм… Посулить? Возможно. Ты имеешь в виду какие-то привилегии в будущем? Конечно, тут важно не наобещать лишнего.
— А что бы вы посоветовали королю, Граф?
На этом Этапе Эдин уже терял терпение и мечтал услышать от Графа, который, между прочим, был министром и действительно давал советы королю, готовый ответ. Как бы ни так! Старик улыбался и заявлял:
— Не знаю, мальчик мой. Тут надо хорошо поразмыслить.
На следующий день он задавал тот же вопрос немного иначе, заставляя Эдина выдумывать новые варианты ответов, или принимался рассказывать про королей и прочих персон из прошлого, поясняя на примерах, как надо торговаться, договариваться, угрожать и объявлять войну, а еще жениться и выдавать замуж сестер и дочерей — тоже, оказывается, способ решать трудные задачи, избегая трат из казны. Граф рассказывал интересно и даже смешно, и Эдин охотно слушал. Правда, в конце концов он преисполнился сочувствия к королям, жизнь которых, похоже, была просто невыносима: всюду тонкий расчет, каверзы, интриги, и ничего просто так.
Однажды, вернувшись с Вилленом с Верденского рынка, Меридита принесла новость — в городе вовсю готовятся к приезду его величества короля Герейна и молодой королевы, ждут со дня на день. А остановится король в Калье. У Эдина сердце в груди подпрыгнуло — король, королева, их свита! Но удастся ли их увидеть? Наверное, граф Верден и король Герейн не захотят приблизиться друг к другу и на пушечный выстрел. Может, отпроситься у Графа и с Якобом съездить в Верден? А может, и в Калью можно? И Аллиель с собой взять, ей же, должно быть, любопытно взглянуть на королевских особ и на всю ту суету, которую вокруг них устроят.
Граф и слушать не стал о поездках куда-либо, пришлось смириться. В тот день, когда король прибыл в Верден, жизнь в Развалинах текла своим чередом, а потом они услышали, как трижды грохнула пушка в Калье — три раза.
— Пороха у них, видно, много, — заметил Граф, — ну-ну…
На следующий день Эдин и Аллиель то и дело бегали на верхний этаж, чтобы выглянуть в окно — не покажется ли на дороге королевский обоз? Да и поедут ли сегодня?
Обоз появился ближе к обеду, больше десятка больших красивых карет на полозьях, запряженных четверками лошадей, несколько небольших повозок, не меньше сотни всадников. Зрелище восхитительное: нарядные кареты с гербами, нарядные люди, прекрасные лошади, яркие флаги, красные с синим и золотым — королевские, и еще множество других, тоже яркие, цветные с серебром и золотом, но поднятые ниже флагов короля.