Шут из Бергхейма. Слуги Эммануила
Шрифт:
Рыцарь крутился в седле, выглядывая противников.
– Вернитесь, трусы! – проорал он.
У меня же болело горло. Страшные вопли, рвущиеся из груди, словно повредили связки.
Убрав клинки обратно, я отыскал в инвентаре Разрыватель. Вдохнул поглубже и взял в руки. Ничего. Перекинул в левую, затем в правую. Махнул.
– Какая – то ерундистика получается, доблестный сэр Тристан. Удивительно… КРОВЬ! Бля…
Я поднял меч к глазам, рассматривая клинок.
– Этот волшебный артефакт, ВЫСОСУ ТВОЙ МОЗГ, работает очень странно.
Тристан
– Признаюсь, данный сленг мною, НАМОТАЮ КИШКИ НА СТАЛЬ, обычно не используется. Хе-хе. Это даже забавно.
Я расплылся в широкой улыбке.
– Надо взять его с собой на свидание. ПОИМЕЮ ТВОЙ ТРУП! Ха-ха-ха! О, прекрасная леди, в этот дивный вечер, КРОВЬ КРОВЬ ДАЙ, моё сердце поёт! СМЕРТЬ, ДРОБИТЬ, РУБИТЬ!
Спрятав меч в инвентарь, я хихикнул.
– Классная вещь.
– Я виноват перед тобой за это, – тускло сказал Тристан. Указал на трупы. – Времена меняются. У Четлена много врагов.
Я отмахнулся – мол, не стоит.
– Не бери этот клинок, когда предстанем перед королём, – осторожно произнес рыцарь. И добавил нерешительно: – Хорошо?
– Я, несомненно, дурак, и даже официально признанный, но не настолько же.
– Хорошо. Идём. Ты напугал их, но они могут вернуться.
– Вернутся, и я снова возьмусь за оружие, – опять смешок. Это истерика? Возможно. Ведь только что моим голосом управлял меч. – Ваш Четлен – интересное место. Здесь сложнее выжить тому, кто поддерживает власть, да?
– Всё сложно, – отрезал рыцарь.
– Поставлю себе это в статус Вконтакте, – буркнул я.
Мы вновь углубились в смрадные лабиринты Четлена, но уже минут через пять выбрались из переулка на широкую улицу, ведущую прямо к белокаменному замку с красными башнями.
– Почти! Дворец Воздаятеля! – радостно сообщил Тристан и пришпорил коня.
У ворот в замок стояло несколько пеших рыцарей в белых нарядах без какой-либо символики. Шлемы-вёдра с узкими смотровыми щелями. Им бы красные кресты на перекидки – и будет хорошо, по-христиански. Тристан направился прямо к латникам, воскликнул:
– Гонец короля!
Старший, в позолоченном шлеме, махнул рукой. К нам подбежал мальчонка в белых одеждах, взял под уздцы коня Тристана. Юный воин спрыгнул на мостовую, повернулся ко мне.
– Скорее, Лолушко!
Ну что, Бенедикт Святой. Готовься узреть мощь Егорки! У меня большой опыт. Думаю, два часа наедине – и дела в королевстве пойдут совсем по-другому.
Я улыбнулся.
Король Четлена выглядел несколько потерянным в реальной жизни человеком. Он сидел на троне, облачённый в белые одежды, на голове белый хайратник. Волосы длинные, шелковистые. На бледном лице огромные глаза с длинными ресницами.
Кто посадил на престол толкиениста из девяностых
За правым плечом Бенедикта Святого стоял здоровенный рыцарь в закрытом шлеме. Сигизмунд «Бравый». За левым – священник с выбритой тонзурой. Отец Гулли. Глаза служителя Божьего смотрели с подозрительным прищуром. Через лицо шёл шрам. С шеи свисал большой деревянный крест, и Гулли сжимал его мощной, мозолистой ладонью, которой скорее подошёл бы меч, а не какие-нибудь укрепляющие веру принадлежности.
Впрочем, история имела примеры, когда её укрепляли именно сталью.
– Ты прибыл, воскрешённый! – сказал Бенедикт. Его взгляд смотрел куда-то мимо меня. На устах рассеянная улыбка. – Сэр Тристан, я благодарен вам за службу.
Рыцарь стоял справа от меня, преклонив колено. Я неловко последовал примеру напарника. Потому что надо качать репу. Пока воздерживался от шуток, пытаясь определить, куда бить для прокачки. Взять на себя роль паладина и нести высокие речи о Свете, Еммануиле и борьбе с тьмой? Возможно, сработает.
– Мы должны спешить, – плавно поднялся с трона король Четлена. – Мы должны отправиться к Нему немедленно. Он так ждал этого.
– Несомненно. Ведь Бог не молчит, но мало чутких к Его голосу.
Репутация не шевельнулась. Так… Работаем дальше.
– Встаньте, встаньте скорее. Мы должны спешить.
Он помог нам подняться, с той же рассеянной улыбкой на лице. Затем поплыл по залу в сторону караула. За ним загрохотал Сигизмунд. Отец Гулли подошёл ближе.
– Болтаться мне в петле, если ты сам веришь в то, что сказал, морда, – хрипло произнёс он. Глаза полыхнули злобой.
– Вы знакомы с когнитивным диссонансом? – ответил я. – У меня вот сейчас как раз он.
– Не пытайся нам понравиться. Смердит враньём, – священник скривился и вразвалку двинулся за королём. Мы с Тристаном переглянулись. Отец Гулли добавил, не оборачиваясь:
– Правда всего важнее!
– Он двадцать лет ходил наёмником, – поделился рыцарь. – Потом ослеп. А когда уверовал в Еммануила – прозрел. Истинный воин Господа и служитель Его.
Воин осенил себя знамением.
– Идёмте! – повысил голос Бенедикт. Он стоял у дверей из тронного зала. – Скорее!
Ну, ещё бы.
Сопроводите короля Бенедикта Святого в Храм Принесшего Жертву
Коротко, просто. Никаких наград. Никаких плюшек. Тьфу.
Дверь распахнулась.
На пороге стоял игрок в широкополой шляпе, с которой свисали разноцветные ленточки. Всё лицо незнакомца покрывали татуировки. В ушах сверкали серьги. Наряд мужчины скорее походил на цыганское тряпьё. Яркое, пёстрое, словно из десятков лоскутов состоящее.
Пята Титана