Шут. Книга III
Шрифт:
– Ладно, – решил он, когда Шут оторвался от кувшина и, утерев губы рукавом, вернул сосуд обратно на стол, – поедем в Чертог. Мне здесь не очень-то нравится… – Он встал и окинул комнату цепким взглядом, но, судя по всему, ничего подозрительного не разглядел. – Идем, Пат.
– А как же…
– Я отдам Дени нужные распоряжения. Побеседуем с нашим лордом Локом в другом месте.
Шут обрадовался. Каждая минута в Лагоне была для него теперь почти пыткой, хоть он и успокоился значительно с того момента, как вырвался из подземелья. Словом, говорить дважды не пришлось:
– Да уж, – согласился король, – мне тоже этого удовольствия хватило. – И замолчал, нахмурившись, задумался надолго. Не иначе как пытался представить, что чувствовал его брат, брошенный в застенки на несколько бесконечных дней.
Лошади ждали их у входа.
– Где ты хочешь допрашивать его? – спросил Шут, ловя ногой стремя.
– В кабинете у Дени.
– А там…
– Да, безопасно. Капитан голову дает на отсечение, что без его ведома рядом и мышь не проскользнет. Я верю ему.
– Угу, – кивнул Шут. А сам подумал, что с той поры, как Руальд перестал доверять своим же людям, жизнь его стала значительно сложней. Это так глупо, когда нужно прятаться от тех, кто должен помогать… Тем не менее выбор короля казался ему верным. Единственно верным. Ведь и в самом деле у Руальда тоже есть интуиция. И коль уж она так отчаянно кричит об опасности, значит, нужно прислушиваться. Только вот…
– Знаешь, Руальд, – осторожно начал Шут, – мне кажется, нам все равно не удастся надолго удержать в тайне, что твой брат жив. Что он готовил тебе ловушку и сейчас находится под стражей…
– Думаешь, я глупей тебя и ничего не понимаю? Да этот коршун Торья и сейчас уже, поди, все знает, только виду не подает. Он умен, как старая крыса. И столь же изворотлив. Но ты не переживай, я уже начал кое-что копать под него… думаю, скоро нам будет чем прижать господина министра.
Шут снова кивнул. А потом не выдержал и спросил:
– Послушай… Объясни мне все-таки, что между вами произошло? Ведь он всегда был таким… скользким, себе на уме, но ты прежде даже и не думал о подобных… переменах.
– Да как тебе сказать, дружище… – Руальд причмокнул, чтобы конь шел чуть быстрей. Он бы и вскачь его пустил, но тогда Шут не расслышал бы слова своего короля. – На самом деле думал. И достаточно много. Но, видишь ли, в то время, когда Элея еще была моей женой, работа Торьи и его статус меня устраивали. Мне тогда казалось, он незаменим на своем месте. К тому же отец очень уважал этого человека. Не знаю почему. Как-то не рассказывал он мне много про нашего министра безопасности. А жаль…
«Жаль», – согласился про себя Шут, но вслух ничего не произнес.
– Ну вот, – продолжал между тем король. – А потом-то мне не до него стало. И ни до чего. Ты же и сам помнишь, каким я был…
Он замолчал, потемнев лицом. Но постепенно выражение гнева уступило место печали.
Шут отвел глаза. Нар, и при жизни такая противоречивая, даже после смерти своей вызывала у него самые разнообразные чувства – от глубокой благодарности до полного отрицания многих
Но король и так слишком долго предавался унынию, поэтому он лишь тряхнул головой и довершил начатую мысль:
– По сути, я действительно существовал в другой реальности. Но, понимаешь, в чем дело… я ведь не стал слепым. Просто смотрел на все… отстраненно. И все видел. Видел каждую уловку, каждую паутинку. Торья, к счастью, этого не учел. Думал, будто я совсем потерял ум. И делал что хотел. Словом… я в какой-то мере даже благодарен богам за все эти тяжелые дни. Так или иначе, а теперь мне гораздо лучше известно, о чем говорят у меня за спиной, кто мне по-настоящему верен и кого я должен опасаться.
А потом безо всякого перехода Руальд спросил вдруг совсем о другом:
– Ну и что все-таки с тобой случилось сегодня? Ты до сих пор еще бледный.
Шут задумался. О странном блуждании следовало рассказать. Но вперед того – о вчерашнем нападении. Однако впереди уже показались ворота Внутреннего города, и он лишь качнул головой.
– Потом, – Шут печально улыбнулся другу, словно извиняясь за отказ. – Может быть, вечером за стаканчиком вина… А может, даже завтра, на прогулке, подальше от стен и слухачей.
По выражению лица Руальда он понял, что тот совсем не рад такому ответу. Но спорить король не стал – пришпорил коня и первым проскакал под воротами замка.
4
Личный кабинет капитана Дени находился, разумеется, в одной из башен замковой стены, которую издавна именовали Небесной.
Это было аскетичное место, наводящее на мысли о казарменной строгости и почему-то о холостяцкой жизни. Окна небольшой комнаты, украшенной лишь книжными полками и оружием, выходили на плац, остальные три стены не имели с другой стороны никаких помещений, кроме узкой лестничной площадки за одной из них. Но лестница была заперта и даже заколочена, этой башней не пользовались уже очень давно. Так что единственная дверь открывалась прямо на улицу, а из окна можно было увидеть всякого, кто подходил к башне.
Раньше Шут удивлялся: почему капитан так любит уединение? Вроде бы и не затворник по натуре… Теперь все вставало на свои места: в отличие от Руальда, капитан гвардейцев всегда задумывался о безопасности во всех ее проявлениях. Невольно Шут проникся к Дени еще большим уважением. Сам-то он, подобно королю, как правило, был легкомыслен до безобразия.
Тодрика привезли в его любимой черной маске. Плащ с капюшоном подчистую скрадывал внешность пленника, и едва ли кто-то мог угадать в нем принца. Крытая повозка подкатила прямо к двери в башню. Дени выбрался из нее первым, а следом гвардейцы споро вывели своего «подопечного». Шут с Руальдом наблюдали эту сцену из окна небольшой таверны, где король, не заезжая во дворец, решил пропустить кружечку-другую крепкого пива. Это заведение удобно располагалось чуть в стороне от башни и гвардейской казармы, так что Шут отчетливо разглядел, как деревянно Тодрик прошел от повозки до двери в капитанский кабинет.