Шутка Вершителей

Литвинова Елена

— Я так жалею, Тибо, что мы с тобой начали не с этого. Хотя… Начали-то как раз и с этого, но я просто испугался… А ты меня возненавидела… Ты простишь меня, маленькая? Простишь?

И меня нежно поцеловали в ушко, потом в щёчку, а затем в губы. Я распахнула глаза. Герцог, похоже, не собирался останавливаться!

— Я устала, — прошипела я, вырываясь из объятий, — очень устала!

— Я рад, что утомил тебя… Но как же быть мне? — и герцог откинул одеяло с себя, и там я увидела член у же в полной готовности.

— Как Вы раньшн обходились… —

грубо сказала я, поднимаясь с кровати. Время неги и слабости прошло, и сейчас я уже жалела, что поддалась желаниям своего тела. Моё отношение к муженьку тяжело было поменять.

Герцог, видимо, что-то такое понял, и тоже поднялся с постели, прихватив простыню. Он стал оборачивать её вокруг своих бёдер. Его лицо стало спокойно-серьёзным, в нём уже не было ничего мальчишеского. Это был тот же мужчина, что унижал меня всё это время!

— Не волнуйся, если не захочешь, больше не трону… Я уже понял, что ты настолько меня не терпишь, что готова умереть, лишь бы не быть со мной… Не сказать, что это льстит моему самолюбию, но я переживу, Тибо… К моим услугам сотни самых красивых прелестниц королевства, так что обойдусь без твоих… сомнительных прелестей!

И он вышел, громко хлопнув дверью.

Я почувствовала себя так, будто мне на голову вылили ведро помоев! Захотелось раздрыдаться пуще прежнего, но я лишь подошла к остывшей ванне и залезла в неё. Холодная вода, в которой я немного посидела, привела меня в чувство. День уже шёл к своему завершению, поэтому нужно было просто поспать, а проблемы начать решать завтра.

Но тут теперь оставаться я не собиралась. Быстро одевшись в платье, что я нашла в шкафу, расчесав волосы и покрыв голову платком, я вышла из этих покоев. В коридоре было тихо. Дойдя до лестницы вниз, я услышала внизу голоса. Это были герцог и его адьютант Нек.

— Приготовь мне коня, Нек, я поеду в город!

— Так ночь же скоро…

— А я поеду в то место, что только по ночам и работает!

— В заведение госпожи Аристо?

— Да, верно… Так что если тревога либо что ещё, ищи меня там!

Раздались шаги, хлопнула внизу дверь и наступила тишина. Солнце скрывалось за горизонтом, погружая хозяйский дом во мглу. Так же во мглу и погружалось моё сердце.

Часть вторая. Глава семнадцатая. Приём.

Глава семнадцатая. Приём.

Я порадовалась тому, что дверь оказалась незаперта, и Нек куда-то ушёл по своим делам.

Я вышла на вечерний двор. Дневная суета форта уже почти улеглась, и я, почти незамеченная никем, отправилась к другим дверям, что вели в импровизированный госпиталь. Раненые уже спали.

— Госпожа Тибо? — окликнула меня одна из беженок, что помогала в уходе за ранеными воинами. — Вы вернулись?

— Да, здравствуй… Подскажи мне, где я могу сейчас переночевать? Моё место за ширмочкой ещё свободно? — я широким шагом отправилась к своему привычному месту. Настрой на работу всегда помогал мне успокоиться. Не хватало ещё…

— Да, но…

— И где новый медикус? Как там его… э-э-э…

господин… — я заглянула за ширму. Моя кроватка стояла на месте.

— Господин Уварик… Только он…

— Что?

— Он не разрешит Вам больше лечить, госпожа Тибо… Он нас-то оставил тут после личной просьбы господина коменданта…

— Ничего, разберусь… Где можно взять постель?

Заправив кровать, я улеглась на неё и закрыла глаза. Кое-как провалилась в сон. Сквозь муть и тревогу, что преследовали меня даже там, я услышала чьи-то крики и встревоженные голоса женщин.

— Что происходит? — выскочила я в зал.

— Кровотечение, а господина медикуса никак не можем найти… — одна из девушек держала седовласого воина за ноги, а другая пыталась забинтовать почему-то открывшуюся рану в его боку.

— Отойди… Принеси мне инструменты…

— Только господин медикус…

— Поняла! Неси скорее самый маленький нож, нитки и иголку! Что есть!

Положение мужчины было критичным: видимо, сломанное ребро, выскочившее из раны, разорвало какие-то сосуды, что теперь изливали кровь из его тела. Я не знала, смогу ли я справиться с такой раной, ведь Аррат Кенгор сам всегда занимался подобными травмами!

— И отправьте кого-нибудь в город за господином Кегором!

Девушки засуетились, принесли мне нож, бинты и лампу с открытым огнём для прокаливания. Оставалось только вынуть ребро из раны и зашить сосуд. Не знаю, как я справилась.

— Что тут происходит? — выкрикнул мне кто-то на ухо незнакомым старческим голосом, когда я уже сшивала последние разорванные ткани. Я вздрогнула и резко обернулась. На меня смотрел старый сморщенный, как гриб, мужчина в длиннополом лекарском одеянии и знакомой смешной шапочке. Только всё это было ярко красным. Его водянистые прозрачные глаза и синюшные губы указывали на такой преклонный возраст и проблемы со здоровьем, что я удивилась, как он до сих пор ещё ходит сам, и, в добавок работает!

— Уважаемый господин Уварик! — я встала со скамейки, на которой просидела последние несколько часов, зашивая рану, и слегка поклонилась мужчине. Я не переломлюсь, а тому будет приятно! — У воина ночью открылась рана, и так как Вас мы найти не смогли, я осмелилась провести операцию сама!

Мужчину затрясло от возмущения.

— Да как ты… Да что это… Баба! Чтобы баба!!!

Он сплюнул прямо на пол и заявил:

— Кто ты и что тут делаешь? Отвечай! Иначе я прикажу, и тебя выпорют!

Моё почтение сдуло в один миг.

— Я — кашани господина Томарика, герцога Топии и брата нашего короля, Тибо Ганнарик! Я — лекарка и травница! И помогала господину Аррату Кенгору в лечении солдат! Вы что-то имеете против меня, господин Уварик?

Медикус оглянулся и спросил у стоящей рядом работницы:

— Это зашивал господин Кенгор? Отвечай немедленно!

Девушка отрицательно мотнула головой и глазами указала на меня.

Мужчина поморщился, отчего на его и так сморщенном лице выступило ещё больше морщин.