Шутки в сторону
Шрифт:
— Ну-ну, — звонивший был явно раздражен, — хочешь быть самостоятельным, тогда вспомни про Кота.
Костецкий так и застыл, это уже была неприкрытая угроза. Но любой идиот знает, что «бензиновый король» поплатился отнюдь не из-за своего стремления к самостоятельности, а, наоборот, из-за его рабской зависимости от «крыши». Крутые ребята давно и прочно внедрились в его прибыльное дело, а потом наступил день, когда Кот перестал их устраивать, и они решили его заменить. Здесь как в пословице: «Коготок увяз — всей птичке пропасть».
Вряд
Под эти мысли Станислав Николаевич начал постепенно забываться сном, а заснуть в последнее время удавалась ему с большим трудом.
Костецкого разбудил звонок. Звонил не будильник и не сотовый телефон, прямо-таки разрывался домашний. Чертыхаясь и с трудом соображая, что к чему, он присел на краю постели, жена, как ни в чем не бывало, спала сном праведницы. Костецкий не торопился подходить к телефону, прикидывая, кто бы это мог быть. По всему выходило, что звонок скорее всего или случайный, или не столь важный. Обычно ему звонили по сотовому, особенно в экстренных случаях.
«Может, не брать трубку?» — подумал он в надежде, что ему еще удастся заснуть.
Тот, кто звонил, словно догадался о его колебаниях: на минуту трезвон прекратился, а потом возобновился с новой силой.
Костецкий встал и на ватных ногах поплелся к телефону. Он уже не сомневался в том, что этой ночью сон его больше не посетит.
— Слушаю, — с дрожью произнес он в трубку. Тело мгновенно покрылось мелкими пупырышками: Костецкий с детства был мерзляком и даже летом спал под пуховым одеялом.
В трубке что-то всхлипнуло, и женский голос невнятно забормотал:
— Извините, ради Бога… Я ваш телефон нашла в записной книжке дочери…
Костецкий напрягся, решив, что речь идет об Илоне, а женщина — теперь он понял, что звонила женщина, — заговорила сквозь всхлипы:
— Наверное, то есть наверняка я вас разбудила, но моя дочь Катя до сих пор не пришла домой… Я очень волнуюсь и не знаю, что мне делать… Я нашла в ее записной книжке ваш телефон… Они с Илоной вроде не были подружками, но, кажется, до девятого класса учились в одной школе… Господи, я не знаю, что мне делать…
С большим трудом Костецкий разобрал, в чем суть дела. Мать неизвестной ему Кати Черновой сходила с ума из-за того, что эта самая Катя до сих пор не явилась домой. Что ж, неудивительно, поначалу, когда подобные номера стала откалывать Илона, он так же рвал на себе волосы и глотал валидол, но за последнее время научился смотреть на выкрутасы дочки философски.
— Я ничего не знаю о вашей дочери. Думаю, Илона тоже. Она ведь теперь в институте учится, а ваша дочь, как я понял, еще школьница. Не думаю, чтобы у них были общие интересы.
— А с самой Илоной можно поговорить? — наседала взволнованная женщина. — Она дома?
— Конечно, —
Кажется, женщина совсем упала духом и тихо запричитала:
— Боже, что же мне делать, что делать? Где мне ее искать?
— Ну, не стоит так сразу убиваться, — успокоил ее Костецкий. — У молодых это обычное дело, загулялись, заплясались… Найдется ваша Катя… В крайнем случае наведите справки в милиции, потому что ни я, ни Илона вам скорее всего не поможем…
Он положил трубку, и в этот момент его окликнула жена — надо же, очухалась.
— Кто это звонил?
Костецкому стоило большого труда сдержаться и ответить относительно спокойно:
— Мать какой-то Кати Черновой. Ты ее знаешь?
Валентина Костецкая пожала пухлыми белыми плечами:
— В первый раз слышу. Кто она такая?
Еще бы! Что она вообще слышала, что вообще знала? Например, она хотя бы приблизительно догадывалась, где до сих пор шляется ее собственная дочь?
— Говорит, что они учились в одной школе, только эта Катя моложе Илоны на два года. — Костецкий по-прежнему прилагал неимоверные усилия, чтобы не завестись с пол-оборота.
— Ну и что? — Жена оттопырила толстую нижнюю губу. — Илона теперь студентка, что у них может быть общего?
Так же, как и он, жена рассуждала умозрительно, ибо тоже практически ничего не знала о своей беспутной дочери. Какие у нее интересы, с кем у нее что-то общее, где она болтается почти до утра и чего хочет от жизни. Костецкий почувствовал, что неравная схватка с раздражением кончилась отнюдь не в его пользу. Дамбу прорвало, Костецкий завелся.
— Девка совсем от рук отбилась, — не выдержал он. — Ты хоть в курсе, что ее самой до сих пор нет дома?
— Ну и что? Твой бугай все равно ходит за ней по пятам. Если тебе интересно, где твоя дочь, свяжись с ним и все узнаешь. Что ты, зря ему деньги платишь? — Валентина демонстративно отвернулась лицом к стене, показывая, что не намерена ввязываться в ночные дискуссии.
Костецкий сжал кулаки, постоял, покачиваясь на носках, и, немного успокоившись, в самом деле попытался связаться сначала с охранником, а потом и с дочерью, благо они оба были снабжены сотовыми телефонами, но ни тот, ни другой не отвечали. Встревоженный, он позвонил начальнику службы безопасности своей фирмы, и тот обещал немедленно заняться поисками Илоны.
Глава 4
Как дожить до утра?
На Ольгу было страшно смотреть: не лицо, а посмертная маска. Первое, что сделала Светлана, примчавшись к ней на леваке, — накапала в стаканчик валерьянки и заставила ее выпить. Ольгины зубы выбивали дробь по стеклу, а слезы падали в стаканчик.