Швабра и шампанское, или Танцуют все!
Шрифт:
— Короче, Зоя, давай так. Ты завтра к маме поедешь?
— Конечно. Часа в три, наверное.
— Вот я тебя и подвезу. Договорились?
— Да не надо, Серёжа! Я сама… — на автомате начала было отказывать Зоя, а потом спохватилась: — Ой, вы хотите маму увидеть? Может, не стоит? Она вся в гипсе, да и состояние неясное пока…
— Зоя, я скажу тебе честно, — Серёжа кашлянул, глядя в чашку, и продолжил: — Мне очень нравится твоя мама. Вот по-серьёзному. Поэтому мне всё равно, в каком она состоянии.
— Ну, это, конечно, аргумент! — усмехнулась
— Вот и ладно. Тогда я поехал. Справишься сама?
— Конечно! — теперь уж Зоя засмеялась. — Мне не привыкать.
Когда Серёжа ушёл, в коридоре появился Сашка. Встал в позу «ты во сколько домой явилась?» и спросил:
— И что этому хмырю от матери надо?
Зоя нахмурилась:
— Во-первых, это не хмырь, а человек. Во-вторых, ничего ему не надо, он помощь предложил.
— Помощь за просто так? Так не бывает. Всегда требуют что-то взамен.
— Саш, отстань, ладно? Булочки съели?
— Съели, твоя вон, на столе лежит.
— Отдай её Ваньке.
— Он спит уже. Кстати, на мамином диване.
— Ох ты ж… Он хоть разложен?
— Да не успели. Ванька выключился, как будто кнопку нажали.
— Придётся с ним теперь тесниться… Ладно, давайте в ванную, телик посмотрите и спать.
— Рано ещё, детское время, — пробурчал Сашка. — А хмырь этот мне всё равно не нравится.
Зоя только головой покачала. Ревность детская, а сам хорохорится, словно уже вырос. Ничего, мама выйдет из больницы, вставит мелкому мозги на место. Это её жизнь, взрослые тоже имеют право на эмоции и на счастье. Хотя иногда не сознают этого…
Когда дети угомонились и уснули, Зоя вяло сползла с кресла, в котором дремала, следя за тем, чтобы Ванечка не свалился с дивана во сне, и пошла переодеваться. Ночнушка приятно охладила согретое тело, Зоя поёжилась и, вернувшись в зал, нырнула к Ванечке под бок. Чуть подвинула его к спинке дивана, положила руку под голову и закрыла глаза. Телевизор тихонечко бормотал что-то, светя приглушёнными пикселями. Через плотно задёрнутые шторы пробивалась белая ночь, одна из первых в этом году. Джина оставила свою корзинку и легла возле дивана, вздыхая и ворочаясь. Зоя спустила руку и потрепала собаку между ушей. Джина лизнула руку и снова уложила голову на лапы. Сон уже подкрался к Зое на бархатных лапках, и тут…
Айфоновский рингтон из рюкзака в коридоре.
Сначала Зоя подумала, что это ей снится, но потом поняла — фигушки, кто-то из двоих братьев звонит. Вставать не хотелось. Ох как не хотелось! Но Зоя всё же встала, мужественно перешагнула через собаку и на цыпочках пошла в коридор, чтобы не будить Ванечку. Достала светящийся телефон и вздохнула — Кир.
— Алло? — прикрыв дверь в комнату, ответила на звонок.
— Зоя, как ты?
— Нормально, а ты?
— Так не я же убежал сегодня в растрёпанных чувствах! Вот я и хотел узнать, что случилось, всё ли в порядке, надо ли помочь…
— Да всё в порядке, говорю. Мама в больнице, в травматологии, но скоро поправится. Вот и всё…
Зоя говорила тихо, стараясь придать
— Ладно, как скажешь. Если что-то понадобится, ты мне позвони, хорошо?
— Хорошо, Кир, спасибо. До завтра.
— До завтра, малыш!
Отключив телефон, Зоя присела к столу. Блин… Блин… Всё хорошо. Всё будет хорошо. Главное, верить — и будет так, как ты веришь! В груди всё сжалось, в глазах защипало, и слёзы брызнули из-под прикрытых век. Господи, дай силы! Дай силы верить в лучшее… Как страшно без мамы… Как страшно не знать, что будет завтра! Как тяжело… Господи, как же тяжело…
Она плакала, закрыв лицо руками, стараясь не всхлипывать слишком громко, но и не сдерживаясь. Слишком долго сдерживалась, слишком давно не плакала… С папиных похорон…
Встревоженная Джина прибежала из комнаты, пихнула башкой локоть, подсунула морду под руку и принялась лизать лицо, поскуливая. Мол, хозяйка, ты чего? Ну чего ты? Зоя машинально погладила овчарку и легонько оттолкнула, жмурясь, чтобы загнать слёзы внутрь. Джина совсем всполошилась, крутанулась на месте, потом побежала в комнату и вернулась с правым тапочком в зубах. Ткнула им в Зоины колени, оставила и бросилась назад, наверное, за вторым. И тут в дверь коротко позвонили.
Джина тут же отозвалась грозным лаем, сунув нос к входной двери. Зоя шикнула:
— Тихо! Молчи! Я слышу! Господи, кто же это может быть в такое время?
Она глянула в глазок и обалдела.
За дверью стоял Тим.
Это был точно Тим, потому что из-под воротника свитера вилась татуировка дракона. Откуда же он узнал адрес? Вот это совершенно непонятно. И зачем пришёл? И что делать — открывать или затихариться? Всё испортила Джина, снова залаяв. Пришлось во второй раз шикнуть на неё, да погромче, а Тим услышал. Постучал, спросил из-за двери:
— Зоя? Зоя дома?
— Дома, — проворчала она, открывая замок. — Джина, сидеть!
Тим улыбнулся до ушей, увидев Зою, а она порозовела, вспомнив, что халат не надела и стоит всё в той же ночнушке. Непрозрачной, конечно, но довольно короткой. Спряталась за дверь и спросила строго:
— Ты чего пришёл? Откуда адрес узнал?
Джина ворчала у ноги, и пришлось взять её за ошейник, оттянуть легонько от двери. А Тим пожал плечами:
— Вот ещё загадка века! У тебя локализация на айфоне активирована. А пришёл, потому что волновался.
Он пригляделся к ней в тусклом свете лампочки из коридора и прищурился:
— Зой, ты что, плачешь?
— Нет, — смутилась она, снова вытирая глаза. — Что за глупости?
— Пригласишь войти, или мама заругается?
Мама… Уж мама точно сейчас не заругается. И Зоя вздохнула. Раскрыла дверь пошире:
— Проходи. Собаку не бойся, но резких движений не делай.
— Вас понял!
Тим протиснулся в коридор мимо жаркой пасти Джины и аккуратно протянул ей ладонь. Собака деловито обнюхала пальцы, удостоверилась, что вкусняшек нет, и легла поперёк порога. Зоя юркнула в комнату, бросив Тиму: