Схватка с чудовищами
Шрифт:
— Мне, видимо, следует перебраться на гестаповскую периферию. Туда, где надо мной не будет надсмотрщиков и где я могла бы сама себе быть хозяйкой и располагать большей свободой. Тем более что Служба безопасности и СД там объединены и ходят в одной упряжке.
— Но ведь это еще дальше от германской элиты…
— Разумеется, это — парадокс, — подтвердила Альбина. — Но я все продумала. На периферию из Берлина направляются все приказы и директивы. Приезжают люди от Розенберга, Гиммлера, Бормана, Шелленберга, Мюллера, Канариса. Они о многом осведомлены.
— Полагаете?
— Во всяком
— Разумно, — согласился майор. — Но придется перебазироваться и радистке Рае.
— Я располагаю бланками паспортов, других документов, образцами подписей, печатями. Переброску ее туда возьму на себя, Александр Иванович.
— Ну, а работу с Кёнигом продолжим мы… И тем не менее ваше предложение я должен согласовать с руководством.
Но у Альбины была еще и другая причина.
Все складывалось в общем-то неплохо, но группу переводчиков с недавнего времени возглавила фрау Берта, гауптшарфюрер СС, шатенка с неброской внешностью, сварливая старая дева, нацистка до мозга костей. К Альбине она явно придиралась. Даже к ее языку. Некоторые слова она действительно произносила не по-берлински, а так, как говорят в Швейцарии. Пришлось объяснять, что жила там с родителями и дедушкой. И тогда Берта стала иронично и даже с издевкой называть ее Баронессой. Это задевало за живое. Но пугало другое: переходя все границы разумного, особенно после поездки на могилу отца с матерью, расспросами своими та старалась буквально влезть в ее душу. Это настораживало. Но как избавиться от ее назойливости? Поставить однажды на место? И вдруг подумалось: уж не приставлена ли она за ней шпионить? Это сказывалось на настроении, держало девушку в напряжении.
Получив по рации добро от Центра, Альбина обратилась по команде к руководству гестапо с просьбой отправить ее в одну из горячих точек, где она могла бы принести больше пользы Третьему рейху.
Прочитав рапорт, Клаус Штуббер долго не мог взять в толк: фрейлейн из относительно спокойной столицы рвется туда, где опасно. Долго размышлял над этим и наконец изрек:
— Я подумаю. Иди, займись делом.
Альбина переживала: неужели не разрешат? Тогда она потребует, чтобы ее принял сам Мюллер, руководивший 4-м Управлением Имперского ведомства безопасности (гестапо). Но обергруппенфюрер СС Генрих Мюллер вызвал ее к себе сам.
— Штандартенфюрер мне доложил о твоем намерении. Но периферия — не его епархия, где бы он мог распоряжаться людьми. И он передал твой рапорт на мое решение. — Мюллер подошел к Альбине и долго и упорно разглядывал ее красивое лицо. — Сама надумала?
— Я женщина самостоятельная.
— Что же тебе здесь не работается?
— Да нет. Я всем довольна.
— А не стоит ли за твоим желанием что-то другое, совсем не то, о чем указываешь в рапорте?
— Другое…
— И все-таки? — Мюллер терпеливо ждал ответа.
— Я там не пишу, но возможно, виною всему моя излишняя чувствительность… С некоторых пор мне стало как-то не по себе в группе. Кому-то, видно, перешла дорогу.
— Женская зависть?
Альбина поняла, что Мюллер осведомлен
— Я не виновата, что мой дед был бароном! — наконец ответила она.
— Значит, окончательно?
— Да! — твердо заявила Альбина. — Родителей я не помню, они погибли в автомобильной катастрофе. Мой дедушка, барон фон Тишауэр, не щадил жизни за новую Германию. Долг внучки — быть там, где всего нужнее, даже если это опасно для жизни, — отчеканила по-нацистски фанатично она. — И пусть это будет самая горячая точка!
— Лихо! Патриотический поступок арийки! Достойно подражания!
Мюллер в щегольской генеральской форме СС походил вокруг Альбины, стараясь понять ее. Сел за письменный стол. Снова встал и снова заходил кочетом.
— А если и другие захотят в пекло? С кем я останусь?
— Других держите, а меня отпустите, — улыбнулась девушка.
— Ну что же, неволить не стану. Смени обстановку. А начальнице твоей я хвоста накручу! — Мюллер подошел к висевшей на стене географической карте. — Есть такой городок Поставы. На территории Молодечненской области, подлежащей освоению рейхом. Тебя устроит?
— Согласна.
— Учти: там стреляют, кругом рвутся бомбы, взлетают на воздух дома. Не всякий мужчина выдерживает. Болезни придумывает разные, чтобы вырваться из тех мест и непременно в Германию!
— Я выдержу, — как-то просто сказала Альбина.
— В таком случае, я подпишу приказ о переводе тебя из Берлинского аппарата в Службу безопасности и СД [9] этого прифронтового города. Возглавляет ее штапффельфюрер Стефан Хейфиц. Фамилия смахивает на иудейскую. Но пусть тебя это не смущает. Проверяли до пятого колена — чистейший ариец, а по характеру и убеждениям — нордическая личность. Беспощаден к врагам рейха. Правда, он — большой либерал. Впрочем, сама разберешься в нем. Ну как, подписывать приказ или подумаешь?
9
Немецкая тайная политическая полиция — гестапо — существовала на территории Третьего рейха — Германии, а также во Франции и Польше. На временно оккупированной территории СССР контрразведывательные функции выполняла полиция Службы безопасности и СД (население называло ее гестапо, работавших там — гестаповцами), а в прифронтовой зоне и лагерях для военнопленных — военная контрразведка — абвер. Борьба с подпольем в городах и селах возлагалась так же на русскую, украинскую, белорусскую полицию, набиравшуюся из числа изменников и предателей советского народа.
— Подписывайте.
— Беда мне с тобой. — Мюллер еще раз посмотрел на Альбину, но та была по-прежнему спокойна, казалось, ее ничего не волновало. — Я позвоню Хейфицу о тебе. Скажу, чтобы не обижал сам и не позволял обижать другим.
— Я признательна вам, обергруппенфюрер. — Лицо гестаповки засветилось от радости.
— А это тебе за успешную работу в Берлине. — Мюллер вручил ей «Железный крест» второй степени. — Надеюсь, покажешь тамошним мужикам, как надо трудиться на благо нашего Отечества.