Схватка с судьбой
Шрифт:
До этого момента Майяри никогда не думала об отце Ранхаша как о живом оборотне. Для неё он существовал только по рассказам господина Шидая как не самый хороший и умный герой сказаний. А он оказался таким живым и похожим на её Ранхаша, что грудь стеснила жалость. Вспомнились слова господина Шидая:
«Нет, но в отличие от Менвиа, он всё же осознал свою неправоту и вину. Через пятьдесят лет после рождения сына. То ли боги просветили, то ли Шерех достучался… Правда, вмешиваться в жизнь уже взрослого сына Руахаш не стал,
Майяри всегда считала, что успела по жизни допустить много неисправимых ошибок, и с особой чувствительностью относилась к подобным же ошибкам со стороны других. В особенности когда ей казалось, что она видит сожаление. И когда жрец обнял её, она не смогла удержаться и неловко обняла его в ответ. Мужчина вздрогнул, ладони на её плечах сжались чуть сильнее. Он отстранился и с лёгким удивлением посмотрел на Майяри. Слабая улыбка тронула его губы.
– Очень красивая, Ранхаш. Тебе повезло.
– Я знаю, – хладнокровно заверил его Ранхаш. – Продолжай церемонию.
– Уже всё закончилось, – жрец отошёл и забрал свой плащ. – Вы муж и жена.
– Так… быстро? – выдержка изменила харену, и он растерянно моргнул.
Майяри же, наоборот, начала чувствовать, что возвращается в реальность. У неё и первая свадьба прошла стремительно, так что краткость второго брачного ритуала её ничуть не удивила. Робкая радость зашевелилась в груди, и она сияющими глазами посмотрела на Ранхаша.
Её муж.
Собственническое чувство затопило её. Захотелось залезть на самую высокую башню храма, начертить печать Громкости и заорать на всю столицу, что харен Ранхаш теперь принадлежит ей!
– Мой Ранхаш…
И протянула руки, моля и требуя, чтобы харен забрал её с алтаря. Она же теперь тоже принадлежит ему, так пусть возьмёт её. Майяри видела, как расширился зрачок в его глазах, отметила едва уловимую поспешность, с которой он подался к ней, и крепко обвила его шею, с наслаждением вдыхая мужской запах. Больше никаких преград. Она – Вотая, разведённая женщина, только что законным путь вновь вышедшая замуж. Казалось бы, она опять связана узами, но ещё никогда ранее она не ощущала себя такой свободной. Ни разу в жизни Майяри не была полностью свободна: сперва она находилась под властью деспотичного деда, потом сбежала, но оставалась связанной брачными узами. Её полная свобода после развода не продлилась и часа, сменившись новым браком, но именно он подарил ей самую настоящую свободу.
Она хотела стать женой Ранхаша. И была готова смириться с ограничениями, которые мог принести их брак. Боги, да она даже была готова называть господина Шереха дедом!
– Удивительно, – едва слышно прошептала Майяри на ухо возлюбленному, – ты поймал меня, лишив тем свободы. И ты же дал мне такую свободу, какой у меня никогда не было. Мне кажется, я отвоевала тебя у судьбы. И хорошо, что ты меня всё-таки поймал.
–
– Спасибо, что всё-таки не оставил меня, когда я пыталась оставить тебя. Спасибо и прости меня.
– Просто больше никогда так не делай.
Ранхаш поверх плеча возлюбленной посмотрел на жреца, который уже успел облачиться в плащ.
– Спасибо за помощь.
– Не стоит благодарить за такую малость, – отозвался тот. – Я… рад, что ты пришёл ко мне.
Не сводя глаз с жреца, Ранхаш медленно склонил голову, ещё раз благодаря, и, порывисто сжав в объятиях Майяри, развернулся к выходу.
Цепляющаяся за его плечи девушка всё ещё не могла поверить, что не спит.
Дверь за Ранхашем захлопнулась, и молодой жрец перевёл обеспокоенный взгляд на господина.
– Хайнес будет очень гневаться. Он и так недоволен, что мы тех зверюшек на постой взяли. Запретит нам… ой, много чего запретит!
– С нами Ваирак! – запальчиво вскинулся продолжавший держать сундучок мальчишка.
– Ваирак только здесь, а там хайнес!
Не вслушиваясь в перебранку младших жрецов, главный достал из кармана клочок бумаги и графит и прямо на алтаре принялся писать.
«Господин Узээриш, этой ночью я связал узами брака Ранхаша Вотого с Майяри Мыйм перед лицом бога Ваирака. Брак законен и вступил в силу вопреки вашему пожеланию. Вся ответственность за нарушение указа лежит на мне.
Руахаш Вотый»
– Отнесёшь в дом Шереха Вотого, – главный жрец протянул письмо младшему. – И не теряй веру в бога перед его алтарём. Он может обидеться.
Парень смущённо уставился на алтарь и торопливо ему поклонился.
– Я буду в своих покоях.
Развернувшись, Руахаш покинул ритуальный зал и зашагал по полутёмным коридорам. Походка его отяжелела, плечи устало ссутулились. С появлением сирот в храме дел стало куда больше и на сон времени иногда не хватало.
Стоило ему открыть дверь в спальню, как кто-то испуганно вскрикнул и от постели к окну метнулся тёмный силуэт. Впрочем, узнав жреца, ночной визитёр замер. Тщательно закрыв дверь, Руахаш запалил светляк, и сияние озарило перепуганное лицо Лирки.
– Господин… он опять… я не могу с ним…
Девушка упала на колени и запустила пальцы в волосы.
– И как не стыдно древнему духу издеваться над смертным ребёнком? – укоряюще протянул жрец.
Лирка остервенело клацнула зубами и разъярённо сверкнула в сторону мужчины глазами. Тот обошёл её, закрыл окно и, сняв плащ, опустился на пол за спиной девушки.
– Что он сделал в этот раз?
Рыкнув, девушка вцепилась в его бедро когтями и, опомнившись, испуганно охнула:
– Простите, это не я!