Схватка с судьбой
Шрифт:
Шидай замотал головой, пытаясь выбросить облик заплаканной Юары.
«Почему она, а не я? Чем я хуже? Почему ты выбрал её? Ведь именно со мной ты познакомился раньше, чем с ней. Ты лечил моё сердце, ты почти прикасался к нему. Так почему ты выбрал Ияшию?»
Отказать в помощи сестре и маленькой племяннице из-за иссушающей любви к её мужу. Как это можно назвать любовью?
Шидай очень хотел убить её. Убить Юару вместе с её недолюбовью. Но не смог. Всё же она была слишком похожа лицом на его Ияшию.
Руахаш
Дверь распахнулась с такой яростью, что шваркнулась о стену. Внутрь влетела разъярённая Менвиа, растрёпанная и в кое-как надетом платье.
– Это ты их поженил! Ты! – обвиняюще ткнула она пальцем в мужа.
Тот неторопливо повернулся и с усталой доброжелательностью поприветствовал её:
– Доброй ночи, Менвиа.
– Какая ночь?! – взвизгнула жена. – Это ты их поженил? Отвечай!
– Я, – не стал отпираться Руахаш, возвращаясь к рисунку.
– Как ты мог?! Как ты мог ввести этот позор в нашу семью?!
– Её выбрал Ранхаш.
Руахаш не стал говорить, что выбор сына ему очень даже понравился. Это в целом не имело значения. Даже если бы Майяри ему не понравилась, он не стал бы осуждать выбор Ранхаша.
– Я изо всех сил пыталась избежать этого позора, а ты сам… сам… – Менвиа зарычала в бессильной ярости. – Безродная девчонка непонятного происхождения, годная лишь в качестве подстилки…
– Ты в храме, – строго осадил её супруг.
– Да плевала я на твой храм! Ранхаш должен был жениться на девушке подходящего для него положения! Представь, что будут говорить в свете! Ранхаш Вотый женился на какой-то Мыйм! Она ещё и бывшая преступница!!!
– Ничего страшного.
Хладнокровие мужа вывело Менвиа из себя ещё больше.
– Вам всем на меня плевать! Вам плевать, что будут говорить за моей спиной! Будут говорить, что я родила никчёмного сына, взявшего себе в жёны побродяжку! Будут…
Терпение у Руахаша тоже было не бесконечным, и он мягко перебил жену:
– Зато Ранхаш счастлив.
– О каком счастье ты говоришь?! – Менвиа в бешенстве топнула ногой. – Как отец ты должен был с ним поговорить! Запретить!
– У меня нет на это права. Я не был ему отцом. Так же, как и ты – матерью, – тихо напомнил Руахаш. – Менвиа, не всё в этом мире идёт по твоему желанию.
– Конечно, всё же должно идти по вашему желанию! – взбеленилась та.
– Менвиа, скажи, что говорили в свете, когда мы оставили нашего сына на попечение моих бабушки и дедушки? – Руахаш плавно очертил древесный ствол.
– Что? – опешила та.
– Ну вот оставь без внимания реакцию высшего света на женитьбу Ранхаша так же, как
– Бездушная тварь!
Отчаявшись достучаться до совести мужа, Менвиа в бешенстве бросилась к нему с поднятыми кулаками, но тот вдруг резко повернулся к ней и яростно вперился в её лицо синими глазами.
– Пошла прочь из моего храма! – рявкнул Руахаш не своим голосом, и Менвиа, почувствовав, что перед ней не муж, с испуганным воплем отскочила к двери. – Чтобы носа больше сюда не казала! Как ты, пропахшая чужими мужиками, смеешь вообще приходить сюда? Пшла вон!
Побледневшая женщина выскочила за дверь и, едва не сшибив младшего жреца, помощника Руахаша, бегом бросилась прочь.
Глаза главного жреца опять пожелтели, лицо перестала искажать ярость, и он с укором протянул:
– Вам не следовало вмешиваться, Господин. Это моя жена, мне и разбираться.
Его глаза опять посинели.
– Я не собираюсь терпеть её в своём храме, если ты, тряпка, не можешь её выставить.
Младший жрец пугливо прикрыл дверь, чтобы не мешать общению с богом.
– Давно бы развёлся! Чего ты её терпишь?
Руахаш опять поднял кисть, не намереваясь отвечать Господину. Брак с Менвиа он считал большой ошибкой и винил себя за слабохарактерность. Менвиа была избалована, капризна, умела только желать, но не отдавать, и верила, что мир вращается вокруг неё. Ждать, что она подойдёт к браку с рассудительностью, не стоило. Она не умела быть рассудительной.
Но он-то мог, но поддался давлению. Это была его вина, и он чувствовал ответственность за свою глупую надменную жену, которая оказалась в браке с ним.
– Ну хочешь я сделаю так, что она сама с тобой разведётся?
– Господин, пожалуйста, не лезьте в мои дела, – ровно попросил Руахаш.
– Тьфу на тебя! – кисть полетела на пол. – Всё настроение испоганил! Ты мне должен теперь дар. Жертву! Подношение! Ну такое… – по лицу жреца скользнула скабрёзная ухмылка, – в платье… симпатичное… Ну ты понял.
Зал огласил хохот. Он оборвался резко, но в голове Руахаша продолжал звучать ещё с минуту, постепенно удаляясь.
В зал опасливо заглянул младший жрец.
– Господин что-то хотел?
Руахаш прислушался к себе, убеждаясь, что бог точно ушёл, и вскинул на помощника усталый взгляд.
– Я симпатичный?
– Э-э-э? – опасливо протянул помощник. – Ну да…
Руахаш кивнул.
– Найди мне платье.
– Господин, он опять разозлится! – вскинулся младший жрец. – На весь храм грохотать будет, что вы над ним издеваетесь!
– Принеси мне платье, – уже строже повторил Руахаш. – Женщин в жертву мы приносить не будем. Я не глава борделя. И вообще, – он встал и склонился за кистью, – нужно чётче описывать желаемое.