Швейцарские горки. Испанский сапог (сборник)
Шрифт:
После окончания института отец пристроил Рафу в свой банк. Не обремененный никакими обязанностями, он жил то в Москве, то в Лондоне, а потом вдруг объявился в качестве покупателя RWG…
А вот Антон Стригин после окончания института затерялся – дела его отца шли все хуже, сам он мог рассчитывать только на должность рядового клерка, типичного представителя офисного планктона. В общем, он вывалился из круга таких, как Рафа.
Это имя, Антон Стригин, мелькнуло потом, когда Ледников просматривал дело бывшего опера Петрухина, который, как считали многие, уйдя в отставку, занялся тем, с чем боролся
Так вот оказалось, что у Петрухина был дальний родственник – некто Антон Стригин, в юности тусовавшийся в компании богатых юнцов и прекрасно знавший, кто из них чего стоит и за кого родители не пожалеют пресловутый миллион.
Однако защищавший Петрухина адвокат Келлер сумел добиться от суда оправдания своего клиента. А что касается Стригина, то он, благодаря усилиям того же Келлера, и вовсе к суду не привлекался – его участие в похищениях сочли недоказанным.
И вот теперь рядом с Рафой возникает его одноклассник по имени Антон, а поблизости плетет свои сети адвокат Келлер… А последнее время адвокат Келлер занимается наследством Рафы, стараясь оттяпать от него огромный кусок для своего клиента по имени Сатрап…
Слишком много совпадений, чтобы это были только совпадения. И для того чтобы уверенность была стопроцентной, Ледников быстро сгонял в Интернет – он хорошо помнил, что во время лондонской истории там мелькало множество фотографий Рафы. В том числе и в компании школьных друзей. Когда он отыскал эти фотографии, все сомнения пропали. Зато появились основания потолковать с Антоном Стригиным поплотнее.
Глава 21
Garbanzo negro
Черный горох (паршивая овца)
Он опять вышел весь в черном и явно не расположен был говорить.
– Вы не вовремя, – процедил он. – Я еле успокоил Рафу, с ним была истерика.
– С чего бы это? – холодно спросил Лед ников.
– Вы что, не знаете, что случилось с Лерой!
– Я-то знаю. Но вам-то что до нее?
– Послушайте…
– Нет, это ты меня послушай, Стригин. И слушай внимательно. Я задам тебе несколько вопросов, а ты мне на них ответишь. Понял? Только не вздумай врать. Я знаю правильные ответы. И задам тебе эти вопросы только для того, чтобы проверить, способен ли ты говорить правду. Ты меня понял? Пошли в дом.
Стригин решил не спорить. Идя следом за ним, Ледников заметил, что волосы у него не столько светлые от природы, сколько выкрашены прядями.
В доме Ледников уселся на то же место, где сидел, разговаривая с Лерой. Стригин устроился напротив, закинул ногу на ногу.
– Так вот, Антон Стригин, слушай меня внимательно. Я тебе расскажу кое-что о твоей собственной жизни. Для того, чтобы ты понял, какое дерьмо эта самая твоя жизнь.
Лицо Стригина застыло. Потом он попытался презрительно усмехнуться, но получилось у него плохо.
– Когда твоя холуйская служба у Рафы в студенческие годы закончилась, ты оказался на мели. И все, чего ты хотел – вернуться в мир богатеев и жить этой сладкой жизнью, ничего не делая. В таком состоянии тебя обнаружил дальний родственник Петрухин, специалист по похищениям.
Ты искал клиентов – детишек, за которых много дадут, причем не поднимая особого шума. Какие-то ваши подельники их похищали. А Петрухин отслеживал действия или бездействие милиции. Все шло хорошо, но вот суммы, что вы зарабатывали, оказались невелики. Потому что, как выяснилось, Петрухин работал на какого-то большого дядю, который жил в Испании и забирал деньги себе…
Ледников внимательно наблюдал за реакцией Стригина. Тот все это время без особого успеха пытался делать невозмутимое лицо.
– А потом случилась история с похищением Кирилла Вишневского, на которой вы погорели. Большие дяди, на которых вы работали, нашли адвоката Келлера, и он вас с Петрухиным спас. Но если Петрухин стал отработанным материалом, то ты, Антон Стригин, оказался нужен. Потому как дяди затеяли большую игру с наследством олигарха Муромского, в которой самую важную роль играл Рафа Муромский, твой дружок по юношеским проделкам и безобразиям. Тебя привезли в Испанию и в какой-то из моментов, когда на Рафу нашло недолгое просветление, ты втерся ему в доверие и стал жить здесь… Видимо, напомнил ему ваши пакостные подвиги в студенческие годы…
Но ты не просто жил, ты был агентом Келлера. Доносил ему обо всем, что делает Лера Согдеева, что она собирается предпринять… Но быть просто доносчиком, тебе показалось мало. К тому же ты понимал, что если наследство заграбастают Сатрап и Келлер, тебе мало что обломится, совсем мало… А может обернуться еще хуже – ведь ты свидетель, никому не нужный. А как с такими поступают, ты уже знал.
В общем, ты посчитал, что лучше, если наследство достанется Рафе. С ним ты сможешь договориться. Но тут тоже было препятствие – Лера Согдеева…
Знаешь, Стригин, большие деньги обладают способностью ослеплять. Они сводят с ума. Люди, которые вчера мечтали о тысяче баксов, вдруг очумевают, когда им кажется, что они могут получить миллионы. Миллиона, о котором они вчера и думать не могли, им становится мало и они готовы пойти на все, чтобы получить два… А если три!..
Ледников покачал головой.
– В общем, ты стал играть в свою игру – весьма сложную и запутанную. С одной стороны, ты работал на Келлера и его клиента Сатрапа. С другой – ты был заинтересован в победе Рафы, а значит, должен был помогать Лере, которая защищала его интересы. Но, просчитал ты, в какой-то момент, когда победа Рафы будет уже предопределена, Леру надо будет устранить, чтобы она ни на что не претендовала…
– Не знаю… – облизнул пересохшие губы Стригин.
– Я вот не знаю, кому пришла в голову идея похитить журналистку… Думаю, Лере… Такие замысловатые комбинации – ее стиль. Наверное, она что-то сказала об этом, а ты, вспомнив прошлое, организовал похищение. То ли сам, то ли с помощью каких-то отморозков, которых здесь сейчас пруд пруди… Ты слышал, как я потребовал от Леры освободить журналистку, и понял, что пора сделать это, потому что Сатрап уже не выберется из этой переделки. Во всяком случае, в ближайшие лет десять. И Лера уже только мешает. Она уже не нужна, от нее можно избавится…