Сибирь, союзники и Колчак. Поворотный момент русской истории. 1918—1920 гг. Впечатления и мысли члена Омского правительства
Шрифт:
Почти пятьдесят лет тому назад был напечатан впервые один из лучших романов Ф.М. Достоевского – «Бесы». Но никогда еще глубина содержания этого талантливого произведения, пророческая проникновенность его автора в психологию русских революционеров, его жестокая и бичующая правда не чувствовались с такою осязаемостью, как сейчас.
Теперь, через пятьдесят лет, «светлая личность» получила, наконец, так долго ожидаемую возможность.
Порешить вконец боярство,Порешить совсем и царство,Сделать общими именьяИ предать навеки мщеньюЦеркви,Так как осталась прежняя программа из романа «Бесы», то «светлой личности» приходится применять и прежние методы борьбы, то есть «делать убийства, скандалы и мерзости – для систематического потрясения основ, для систематического разложения общества и всех начал; для того, чтобы всех обескуражить и из всего сделать кашу, и расшатавшееся таким образом общество, болезненное и раскисшее, циническое и неверующее, но с бесконечной жаждой какой-нибудь руководящей мысли и самосохранения – вдруг взять в свои руки».
Успех этих методов борьбы обеспечен. «Россия есть теперь, по преимуществу, то место в целом мире, где что угодно может произойти без малейшего отпору».
Ну кто мог поверить, что действительно все, решительно все произойдет в России «без малейшего отпору»?
Этим не исчерпываются вещие слова Достоевского. Он хорошо знал русских людей, знал душу народа и психологию интеллигента, и он без ошибки определил, кто будет производить революцию.
На первом месте стоят люди, которых соблазняют «мундир», чины, должности, высокое звание секретарей, тайных соглядатаев, казначеев, председателей (читай «комиссаров») и их товарищей.
Затем следующая сила – сентиментальность. «Социализм у нас распространяется преимущественно из сентиментальности».
Затем «следуют чистые мошенники; ну, эти, пожалуй, хороший народ; иной раз выгодны очень.
Наконец, самая главная сила – это стыд собственного мнения. Вот это так сила!»
– Да ведь это все сволочь! – с удивлением восклицает Ставрогин, когда неукротимый агитатор, вселитель «бесов» в мирных обывателей Верховенский так правдиво охарактеризовал состав своей революционной армии.
Но Верховенский не гнушается «сволочи»:
– Материал! Пригодятся и эти.
Однако он сознает, что для «сволочи» нужно особое обращение. Поэтому он одобряет систему, при которой «каждый член общества смотрит один за другим и обязан доносом. Все рабы и в рабстве все равны. В крайнем случае – клевета и убийство, а главное – равенство. Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов. Высокий уровень наук и талантов доступен только высшим способностям – не надо высших способностей. Высшие способности всегда захватывали власть и были деспотами. Высшие способности не могут не быть деспотами и всегда развращали более, чем приносили пользы; их изгоняют или казнят. Цицерону отрезывается язык, Копернику выкалывают глаза, Шекспир побивается камнями; рабы должны быть равны».
Итак, понижение уровня культуры и низведение всех на положение равных между собою рабов, подчиненных деспотической революционной власти.
«Без деспотизма не бывало ни свободы, ни равенства, но в стаде должно быть равенство».
Роковая судьба ожидает сокровища веками накоплявшейся культуры. Когда восторжествуют скотское равенство и свобода бунтующих рабов, тогда «подлый раб, вонючий и развратный лакей… первый взмостится на лестницу с ножницами в руках и раздерет божественный лик великого идеала во имя равенства, зависти и… пищеварения».
Обличительный роман Достоевского бичует всю русскую интеллигенцию. А кто больше всех воплотил в себе носителей «бесов»? Читатель сумеет ответить на это сам.
Но читатель спросит: кто же спасет Россию? Достоевский предвидел и этот вопрос, и он дал на него два ответа. Один – предположение паразитического
Другой ответ взят из Евангелия: «Бесы, вышедши из человека, вошли в свиней; и бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло… И вышли жители смотреть случившееся; и, пришедши к Иисусу, нашли человека, из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисусовых, одетого и в здравом уме».
Когда Достоевский писал своих вещих «Бесов», он знал только русских революционеров. Но Ленин усиленно подчеркивает, что большевики ставят своей задачей международную разрушительную работу. Он излагает эти стремления в книге «Государство и революция» (Петроград, 1918), написанной на крейсере «Аврора», когда ее автор скрывался от Керенского [14] , и не законченной ввиду того, что после Октябрьской революции автор предпочел практические опыты социального переустройства теоретическим исследованиям о нем.
14
То, что В.И. Ленин скрывался на крейсере «Аврора», относится к числу «революционных мифов». После того как Временное правительство в 1917 г. отдало приказ об аресте Ленина и других видных большевиков, обвинив их в связях с Германией и подготовке антиправительственных выступлений, проходивших 3–4 июля, ему пришлось уйти в подполье, скрываться на конспиративных квартирах и даже жить в шалаше на озере Разлив под Петроградом. Но прятать разыскиваемого властями человека на военном крейсере было вряд ли возможно. В августе В.И. Ленин скрылся в Финляндии, где его укрывали местные социал-демократы. В Финляндии Ленин тоже успел поменять ряд адресов. Там он и работал над своей книгой «Государство и революция». Вернулся в Петроград Ленин в сопровождении охранявшего его Эйно Рахья в октябре 1917 г., тайно, в паровозной будке доставленный в столицу финским машинистом Гуго Ялаве. Из конспиративных соображений, под именем Константина Петровича Иванова, Ленин в Петрограде укрывался в квартире большевички М.В. Фофановой, откуда вечером 24 октября вместе с Рахья ушел в Смольный, чтобы возглавить восстание.
«Ход событий, – говорит Ленин, – вынуждает революцию концентрировать все силы разрушения против государственной власти, вынуждает поставить задачей не улучшение государственной машины, а разрушение, уничтожение ее».
«Государство, – объясняет дальше Ленин, цитируя Энгельса, – есть не что иное, как машина для подавления одного класса другим, и в демократической республике ничуть не меньше, чем в монархии».
Ленин предупреждает, что иллюзий не должно быть: «Диктатура пролетариата дает ряд изъятий из свободы по отношению к угнетателям, эксплуататорам, капиталистам. Их мы должны подавить, чтобы освободить человечество от наемного рабства, их сопротивление надо сломить силой; ясно, что там, где есть подавление, есть насилие, – нет свободы, нет демократии».
Это подавление силой Ленин считает необходимым и в отношении рабочих, «глубоко развращенных капитализмом».
«Народ подавить эксплуататоров может и при очень простой машине, почти что без машины, простой организацией вооруженных масс, вроде советов рабочих и солдатских депутатов».
«Учет и контроль – вот главное, что требуется для налаживания, для правильного функционирования первой фазы коммунистического общества. Все граждане превращаются здесь в служащих по найму у государства, каковым являются вооруженные рабочие… Все общество будет одной конторой и одной фабрикой, с равенством труда и равенством платы».