Сибирская книга мертвых
Шрифт:
Но я и слышать ничего не хотела.
В моем воображении я уже в пышном белом платье подставляла ему безымянный пальчик руки – чтобы жених надел на него колечко.
Встречались мы все лето и часть осени. Это был самый красивый роман в моей жизни.
А в октябре, когда наступили холода, я вдруг занемогла. По утрам меня подташнивало, спать все время хотелось. Я решила, что это грипп, но мама заметила симптомы и отволокла меня на анализы. Выяснилось, что я беременна. Я очень обрадовалась – визжала от счастья. А мама моя только головой качала. Все-таки она у меня очень проницательная и хорошо разбирается
Когда я сообщила летчику о том, что он скоро станет счастливым папой, он, к моему удивлению, нахмурился, начал задавать обидные уточняющие вопросы. Точно ли я уверена, что ребенок от него. А вот ему друзья передали, что когда он был на смене, я с неким Вованом из соседнего двора по парку гуляла.
„Ты что, – чуть не плакала я, – Это же Вовка, он мне как брат, росли вместе! Да и не гуляла я с ним – встретилась просто случайно, поболтали немного…“
В общем, летчик был тверд. Он не готов стать отцом. И настоятельно рекомендует мне сделать аборт. Я плакала, умоляла, но он остался неприступным.
– Дети у нас будут позже. Вот встанем на ноги, ты институт закончишь.
– Но этот ребенок уже есть! Он уже существует! И растет в моем животе.
– Дело твое, – скривился жених, – Но знай, что, если ребенка оставишь, меня больше не увидишь никогда. А если сделаешь, как я прошу, через год мы поженимся. Мне предлагают работу в Германии, с собою тебя возьму. Там и родишь.
Я была убаюкана его речами. Хотя могла бы и своей головой научиться думать. Следующим утром я позволила ему проводить себя в клинику. Он был таким нежным, ласковым и внимательным, что я правда искренне верила, что все будет согласно его обещаниям.
Но уже спустя неделю после того, как мне сделали операцию, летчик перестал отвечать на мои звонки. А когда мне все-таки удавалось дозвониться, отказывался от встреч, ссылаясь на занятость. Почти до Нового года я на что-то надеялась. Но потом от общих друзей узнала, что у него появилась новая невеста.
Кстати, именно с ней он спустя два года и переехал в Берлин, там у них родились дети.
А мне часто снится тот ребенок, от которого я избавилась. Срок был совсем маленьким, но почему-то я точно знаю, что это был мальчик. Такой же светлоглазый, как его отец, с такими же ямочками на щеках, с такими же волосами цвета спелой пшеницы. Во сне он всегда мне улыбается. И смотрит даже не укоризненно, а сочувственно. Как будто бы сочувствует мне, которая родиться ему не дала. Это всегда так больно, так горько и так страшно.
С тех пор прошло уже двенадцать лет.
Целая жизнь.
Многое со мною случилось. Замуж вышла за человека хорошего, потом вдовой осталась, погоревала два года, да и снова полюбила. Только вот детишек Бог не дает. Почему-то я думаю, что это наказание мне такое, за то, что от сына тогда избавилась… Надо было маму слушать, а не летчика…»
Женщина, страдающая бесплодием, должна успеть в один день сходить в три церкви и на три кладбища. После этого ей надо помочиться на вспаханном поле.
В каждой церкви нужно поставить свечи и заказать «О здравии» себе и мужу, а возле ворот кладбища нужно сказать:
На этом погосте схоронены кости,АКогда вы побываете в трех церквах и на кладбищах, поезжайте туда, где есть вспаханное поле. Прежде чем помочиться на бороне, нужно сказать:
Как Божиим промыслом это поле цветет, расцветает, как это поле родит и расплождает, так чтобы и мое нутро цвело, росло, а через девять месяцев плод дало. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
От полового бессилия
Читают, пропуская свою мочу через обручальное кольцо жены:
Встану аз, раб Божий (имя), благословясь, пойду, перекрестясь, в чистое поле, зеленое раздолье, под небо Господне, под красное Солнце, под млад светел месяц, под первую звезду мимо кладбища старого. Там найду могилу черта малого. Кости у него из железа, нога у него из стали. Как железо и сталь не гнутся, не ломаются, под женскими пальцами не сгибаются, так чтобы столь же крепко стояла ярая моя жила мужская на женскую похоть, на полое место. Что я не сказал, что не досказал, что я подумал, но не рассказал, все чтобы слепилось, сбылось, срослось, с мужской силой не перевелось. Ключ, замок, язык. Аминь.
От страха у детей после похорон
Из письма в газету «Магия и Жизнь»: «Полгода назад скоропостижно скончался мой муж. Ему было всего шестьдесят, на здоровье никогда не жаловался. Это был шок для нас, для всей семьи. Мы очень растерялись. Помню, я сидела в больничном коридоре и прижимала к груди сумку с его вещами, которую вернула медсестра. Гладила эту сумку, точно кошку, и приговаривала: „Ничего, ничего, все будет хорошо, сейчас пойдем домой, я супчику сварю…“ Так и сидела, пока дочь меня не увела.
Похороны прошли сумбурно. Собралась вся семья, потому что мой муж – весельчак, добряк, балагур – был ее центром. Все растерялись, плакали.
На похороны взяли и мою семилетнюю внучку. Аля у нас взрослая не по годам. В дедушке она души не чаяла – мы решили, что девочка нас не простит, если не позволим ей попрощаться. Решили быть с ней честными.
И на похоронах Аля держалась достойно и спокойно. Поцеловала деда в холодный лоб, бросила на крышку гроба горсть земли, даже поделилась своими трогательными детскими воспоминаниями на поминках.
А вот потом начался кошмар.
Видимо, все-таки рано было брать ее на похороны.
Але начали сниться какие-то ужасы, она начала кричать во сне. „Дедушка за окном! – кричала она, – Дедушка ногтями стекло царапает, а ногти у него – длинные и желтые!“
В другой раз говорила, что не пойдет в озеро купаться, потому что на дне сидит ее мертвый дед и зовет ее с собою. Она, мол, его отражение видела.
Аля не может теперь спокойно идти мимо кладбища – начинает плакать. Что нам делать? Есть ли какой-нибудь чудодейственный рецепт спасения от этой беды?»