Сибирский триллер. Том 1: Жаркое лето 95 года

Брукман Александр

По облезлой лестнице пятиэтажной хрущобки, стены которой были испещрены гнусными рисунками и надписями с матюгами, поднимался Сергей с букетиком цветов. Он шёл к Ксении с надеждой помириться. Они только несколько раз встречались, но она настолько притягивала его к себе, что он ни о чём другом не мог думать. Даже родители заметили, что с сыном происходит что-то неладное, и опытная деревенская знахарка Ефросинья поставила диагноз — приворотили парня. Однако Сергей снять приворот не желал, уже очень этот приворот был для него дорог

и, купив букетик цветов на деньги, которые дала ему мать на проезд, он шёл к предмету своей любви вымолить прощение.

Перед дверью с облупившейся краской на третьем этаже он остановился и позвонил. Из-за двери раздался старушечий голос:

— Кто там?

Пытаясь утихомирить сердце, выскакивающее из груди, он, сглотнув пересохшим горлом слюну, ответил:

— Это я, Вера Карповна, Сергей.

Вера Карповна открыла дверь, не снимая цепочку, и подозрительно посмотрела в щель. Узнав Сергея, она, обрадовавшись, открыла дверь:

— Сереженька, входи дорогой. Я Ксюшу всё время спрашиваю, куда это Сережа пропал, а она все отмалчивается. Заходи, милый, как хорошо, что ты пришел. А мне как раз надо лампочку в туалете вкрутить. Понимаешь, перегорела, проклятая. А я её дней десять назад как купила. Всюду жульё, подсунули мне какую-то дрянь.

У Сергея отлегло от сердца, и он зашёл в узкую маленькую прихожую, в которой сразу же стало тесно. Вера Карповна забрала у него букетик, и дала ему лампочку:

— Иди, вкручивай лампочку, а я букетик поставлю в вазочку. Вот Ксюша придет, радоваться будет.

— Прямо уж так и радоваться!

— А как же! Сейчас парни, сам знаешь, какие — кто пьет, кто колется. Нормальных мало. А ты деревенский, не испорченный, такие на улице не валяются. А она девка-то молодая, пригожая. Каждый обидеть может. А когда будет рядом такой парень как ты, уже просто так и не обидишь.

Вера Карповна ласково его похлопала ладошкой по широкой груди.

— Вишь, какой! Наш, деревенский. А то, что размолвка между вами вышла, так чего не бывает. Надо быть снисходительными друг к другу. Ну, давай, иди лампочку вкрути, а я тебя сейчас покормлю. Жареную картошечку на сале с яичницей будешь? Я сейчас тебе пожарю.

— Не надо, Вера Карповна. Я не голодный.

— Не выдумывай. Я сейчас быстренько. А у меня и рюмочка найдется. С моих именин полбутылки водки осталось. Уже полгода стоит, но водка, сам знаешь, не киснет. А скоро и Ксюша придет. Мы теперь с продуктами, ей на днях родители из деревни передали.

Вера Карповна засеменила в комнату, поставила букетик цветов в вазу и пошла на кухню, готовить кушать Сергею. Вскоре перед Сергеем на столе стояла большая тарелка с жареной на сале картошкой, залитой яйцами, салат из помидоров и огурцов, заправленных деревенским неочищенным подсолнечным маслом и начатая бутылка водки. Вера Карповна налила ему стопку водки:

— Выпей, милок, за мое здоровье. А то сердце стало пошаливать. Хорошо, что Ксюша

со мной живет. Вот хочу на нее завещание составить на эту квартиру. Квартира-то у меня приватизированная. А Ксюша меня хотя бы по-человечески похоронит. Хорошая она девушка, Сереженька.

— Вы, Вера Карповна, ещё держитесь молодцом. Что это вы вдруг о смерти заговорили?

Он поднял рюмку:

— Дай вам Бог здоровья, Вера Карповна, и чтобы ещё лет двадцать минимум прожили бы в добром здравии!

— Ну, дай-то Бог! Я не возражаю. А может, ещё деток ваших воспитывать буду.

Сергей выпил и только начал закусывать, как в прихожей хлопнула входная дверь.

— А вот и Ксюша пришла, — обрадовалась Вера Карповна.

Он засеменила в прихожую, в которой Ксения снимала туфли и надевала тапочки.

— Как вкусно жареной картошкой пахнет, — услышал Сергей голосок Ксении, и сердце его опять тревожно забилось. — А я такая голодная! Я сегодня сдала последний экзамен. И так удачно получилось — только вчера сидела над этой темой, а она попалась мне в билете!

— Вот и хорошо! А у нас гость. Знаешь кто?

— Ой, папа приехал? — радостно воскликнула Ксения.

Она быстро прошла в комнату, а ей на встречу из-за стола поднимался смущенный Сергей. Улыбка сбежала с лица Ксении, и её глаза зло сузились.

— А этот что у нас делает? — агрессивно сказала Ксения. — Мою картошку жрёт? Да ещё с яйцами? Столовая ему здесь, что ли? Убирайся сейчас же!

Вера Карповна растерялась:

— Ксюша, зачем же ты так? Сереженька тебе цветы принес, мириться пришел…

Ксения, не слушая её, прошла в другую комнату и в сердцах хлопнула дверью. Вера Карповна, не ожидавшая такого приступа ярости, вздрогнула от хлопка двери, а Сергей встал и направился в прихожую с явным намерением уйти. Но Вера Карповна схватила его за рукав:

— Постой, не уходи. Я сейчас пойду с ней поговорю.

— Не надо, Вера Карповна. Я ухожу.

Вера Карповна просительно сказала:

— Ну, постой, не уходи. Не надо. Ради меня. Ты можешь немножко посидеть? Я сейчас пойду с ней поговорю. Почему вы, молодые, такие глупые?

Насильно усадив Сергея на стул, Вера Карповна поспешила в комнату, где закрылась Ксения. Она сидела на старенькой тахте, служащей ей кроватью, и, закрыв лицо руками, тихо плакала. Вера Карповна села рядом и погладила её по голове.

— Ну, чего ты так, девонька моя? Разве так можно? Человек пришел к тебе мириться, а ты его так оскорбляешь. Так ведь нельзя! Если ты хочешь, чтобы люди к тебе хорошо относились, относись и ты к ним так. А ты его выгоняешь.

Из-под ладоней Ксении закапали слезы.

— Ну, хватит, девочка моя. Слышишь, хватит.

Вера Карповна подняла её голову и платочком начала вытирать ей слёзы. Ксения, всхлипывая, сказала:

— Я сама не знаю, как у меня это получилось. Не сдержалась. Я, наверное, очень злая.