Сицилия – верное лекарство от хандры
Шрифт:
– Пройдемся, пожалуйста, в офис, - попросил он.
Васька, видя, что мы куда-то собрались, окликнула меня.
– Лиса, я с тобой?
– Нет, работай, я справлюсь.
В офисе владелец продолжил.
– Мне очень нравятся ваши работы, я бы хотел их купить.
У меня вырвался выдох облегчения. Нас не выселяют.
– Какова ваша цена?
– А какая именно вас заинтересовала?
– Все. Я бы купил все, что связано с моим отелем.
Я назвала стоимость одной. Он слегка удивился.
– У меня к вам предложение. Вы сможете нарисовать еще несколько небольших, чтобы повесить в номера,
– Мы в конце недели уезжаем. Я не успею, - ошарашилась я.
– Лючия, - кивок в сторону девушки, - сказала, что вы приехали на три месяца.
– Да.
– А если вы задержитесь в моем отеле еще на недельку?
– Так у вас же мест нет, - подозрительно прищурилась я.
– Мы найдем выход из положения, - улыбнувшись, пообещал мне.
И мы перешли к меркантильным интересам. Пауло, так зовут владельца, пожелал по паре небольших картин в каждый номер и шесть штук больших на холсте с тематикой отеля. Я пообещала приложить максимум сил и старания, но сроки очень сжатые… Сошлись на том: все, что получится сотворить за две недели, отдам, а дальше будем разговаривать. До номера меня провожала Лючия, с ней мы обсудили последующие сюжеты. Мне нужно попасть в каждый номер с фотоаппаратом, желательно при этом иметь при себе персонаж, который сможет попозировать.
Все! Мир перестал существовать. Остапа понесло. Развернувшись от своей двери, отправились в офис Лючии. Там, исходя из графика проживающих, разработали примерный план посещения номеров, дело только за персонажами. Один номер (камера, по-итальянски) освобождается сегодня через час, там сделают уборку и можно будет начать работать в нем.
– Может кто-то из постояльцев согласится позировать? – внесла я предложение.
– Может, - согласилась она, - я переговорю лично с ними.
– Только выберите импозантных, колоритных.
– У нас все такие, - улыбнулась она мягкой улыбкой.
– Давай задействуем еще тебя в каком-нибудь вечернем платье или в дорожном костюме, словно только что приехала.
Дверь в свой номер я открыла только через час. Васька, как сумасшедшая строчила нетленку, пытаясь успеть выложить все из головы на монитор. Меня не услышала, я подошла вплотную – никакой реакции, безумный взгляд бегает по строчкам монитора. Присела напротив, не видит. Ну и ладно. Если взяла такой темп, то пусть и сохраняет его до вечера. А у меня заказ. Лючия должна привезти пару натянутых холстов для больших работ, а пока займемся тем, что есть. Наш номер отрисован, осталось еще восемь. Но у меня нет интерьера этих номеров.
Я просматривала фотографии, рассуждая с чего начать сегодняшний день, поглядывая на часы, Лючия обещала, как только уберут номер, сразу же даст знать. Очнулась Васька.
– Ну как там? – спросила меня, не отрываясь от монитора.
– Можешь расслабиться, нас оставляют здесь еще на неделю.
Она подняла на меня удивленные глаза.
– Только не говори, что тебе пришлось откупиться самым дорогим, - укоризненно попеняла мне.
– Не расстраивайся, тобой я не откупалась.
– Лиса! – возмутилась она.
– Пауло сделал заказ на оформление отеля моими картинами.
Васька впала в ступор.
– Лиса, - громко прошептала потрясенная она, - твои картины
– А почему бы нет?
– Не, ну я всегда догадывалась, что ты далеко пойдешь, но…
– Не расстраивайся раньше времени, - успокоила я, - время есть, так что спокойно дописывай. Можно тебя будет привлечь в качестве модели?
– Не проблема. Слушай, а чего я тогда строчу, не поднимая головы.
– Ну…, зато издатели удивятся.
– Лиса, - испугалась подруга, - тут же расценки за номер, как во дворце. Мы чем оплачивать будем?
– Вообще, не проблема. Договорились, что взаимозачтемся, а разницу отдаст наличкой.
– Ты серьезно?
– Абсолютно.
– Ой, люблю тебя, - пропела Василина, возвращаясь к своим героям.
Следующие дни творила, что называется в поте лица, но с удовольствием. Вошла в азарт, нужно сфотографировать освободившийся номер, успеть это сделать до нового постояльца либо, если удавалось договориться на фотосессию с участием жильца, быстро делать несколько снимков, пока номер был в более-менее приличном виде. Потом бегом к мольберту, в это время Лючия распечатывала то, что у нас получалось отснять, потом выбирали, корректировали и снова рисовала. Ваську помню смутно в это время, она тогда запомнилась ярким пятном либо на террасе, либо в своем кресле. Мы практически не общались, у нее начались конфликты между героями, и сокровище уплывало у литературных балбесов из рук, она всеми силами пыталась помочь, вразумить, наставить на верный путь.
У меня открылось, в очередной раз, второе или третье дыхание, как кушала не помню, за этим следила Лючия, заказывая к нам в номер завтрак, обед и ужин. На сон хватало четыре часа. Единственное, в чем не намерена была себе отказывать – это йога по утрам. Василина во времена совсем мрачные, когда не могла достучаться до героев, шла к морю и даже купалась, купанием это назвать трудно, скорее закалялась, но покрыться загаром успела, в отличие от меня.
В пятницу, а может это была суббота, силы стали меня покидать ближе к полуночи, мозг пугающе тормозил, рука одеревенела, взгляд замылился – организм категорично требовал отдыха. Половина заказа, может быть больше, была сделана, осталось только оправить багетом, Лючия наотрез отказалась ехать в багетную мастерскую без меня, хотя вкусу ее я доверяла. Решили, что на следующей неделе съездим вместе, заодно выберу холст и там же попрошу, чтобы мне его натянули, совсем не хотелось время тратить на прозу, большие картины надо писать только на холсте. «Так, соберись, доведи до ума последнюю на сегодня темперу и баиньки». Попыталась привести себя в чувства посредством холодного душа, хватило на полтора часа, потом махнула на все рукой, добралась до кровати, где мгновенно и уснула.
Утром разбудил звонок стационарного телефона в номере. Долго не могла понять, что за невоспитанная, наглая трещотка мешает мне спать, открыла глаза, определила, откуда идет дискомфорт, и потянулась к телефону.
– М-м-м, - дала знать, что я здесь, организм сопротивлялся пробуждению, пытаясь отвоевать еще хоть несколько минут сна.
– Василина или Василиса?
– Опять ты, - простонала я, - и чего же тебе не спится?
– Василиса, - констатировал Марк, - все больше и больше начинаешь смущать меня своей радостью при виде меня.