Сидни Чемберс и кошмары ночи

Ранси Джеймс

— Такого, как, например, жаропонижающее, вводимое через задний проход?

— Вы хорошо информированы.

— А основным его ингредиентом является сурьма?

— Зачем вы спрашиваете, каноник Чемберс? У вас не лошади, а лабрадор. И он в превосходной форме. Ему еще жить да жить.

19 июня в пятницу Сидни вместе с отцом и другими двадцатью двумя тысячами зрителей пришел на стадион «Лордз» посмотреть тестовый матч по крикету между командами Англии и Индии. Первой отбивала Индия и заработала 168 очков, причем пять бэтсманов пали жертвой крученых с отскоком влево Томми Грино. Вот такие подачи, подумал Сидни, были коньком Зафара Али.

Второй день Англия начала при счете 50

очков и трех потерянных калитках. Отец позаботился, чтобы прийти заранее и не пропустить игру: мощные удары вправо, влево и вперед Кена Баррингтона и изящные, расчетливые Колина Коудри. В первый раз Сидни видел Колина Коудри в 1953 году, когда, играя за Оксфорд против Кембриджа, тот заработал команде сотню очков. Его отец, Эрнест, был чайным плантатором в Бангалоре, и знаменательно, что еще тогда предсказал судьбу сына, дав ему инициалы МКК [8] .

8

Мэрилендский крикетный клуб.

Перед тем как команды вышли из павильона, отец расспросил Сидни о новостях прихода. И заметил, что сыну будет полезно на время вернуться из недр своего блаженства.

— Полезно-то полезно, — согласился Сидни. — Но, боюсь, источник блаженства без меня оскудеет.

Они обменивались этой шуткой каждый раз, когда встречались, и она им не надоедала. Сидни радовался легкому общению с отцом — которое, вероятно, сложилось, когда ему было лет шесть. В том возрасте он получил свою первую биту, и отец рассказывал, как втирать в нее перед игрой льняное масло, как держать (левая рука выше правой), как защищаться (центр и пространство за левой ногой), как оглядывать воображаемое поле перед собой, чтобы найти слабые места в расстановке игроков противника и заработать ран. За тридцать лет общий интерес к игре углубил их дружбу, и они вели свои неспешные разговоры, то замолкая, то, если хотелось, возобновляя их, когда попадали на «Лордз», «Овал» [9] , «Феннерз» или «Паркс». Сидни чувствовал, что во время игры может рассказать отцу обо всех своих проблемах, однако предпочитал держать сокровенное при себе.

9

Крикетный стадион в графстве Суррей, где проводятся международные матчи.

— Ты собираешься продолжать свою немецкую эпопею? — спросил Алек Чемберс с наигранным равнодушием, словно сын ехал не в другую страну, а решил прогуляться по магазинам.

— Нет, нужно подождать. Дел невпроворот.

— С Амандой в последнее время часто видишься? — Пока Чемберс-старший спрашивал, Коудри пробил защиту противника. — Есть!

— Приезжала на церковный праздник.

— Визит прошел удачно?

— Да. Но, к сожалению, меня срочно вызвали.

— Наверняка по неотложным приходским делам. Аманда, наверное, привыкла к этому.

Сидни, чувствуя себя глупо, но желая уйти от темы женщин в его жизни, сообщил, что, как ни парадоксально, у них произошло новое убийство.

— Боже праведный! — воскликнул отец. — Да у вас там прямо сражение на Сомме!

— Ну, я бы уж так не говорил.

— Хоть крикет отвлекает тебя от всех этих дел.

— Мне пришло в голову, — сказал Сидни, когда закончился очередной овер, — что все великие криминалисты были игроками в крикет. Ты знаешь, что Артур Конан Дойл однажды переиграл знаменитого бэтсмана Уильяма Гилберта Грейса? Представь: создатель Шерлока Холмса был

мастером биты и мяча. Во время своей первой игры на «Лордз» он набил сотню очков…

— Как игра в крикет помогает расследованию преступлений?

— Лорд Питер Уимси [10] заработал сотню за два иннигса. Артур Рафлз [11] слыл опасным бэтсманом, блестящим полевым игроком и точнейшим подающим.

— Все это вымышленные герои, Сидни. Ты отвлекаешься. Давай сосредоточимся на игре.

Колин Коудри отбил мяч скользящим ударом, но его застал врасплох быстрый крученый Десаи. Англия при счете 69:4 оказалась в трудном положении. Индийские боулеры подавали молниеносно, мяч резко менял направление и ставил в тупик английских бэтсманов.

10

Детектив-любитель, главный герой романов Д. Сэйерс.

11

Персонаж криминальных рассказов Э. Хорнунга.

Хотя Баррингтон зарекомендовал себя надежным защитником, Десаи повезло больше, а затем Годфри Эванс ушел ни с чем. Положение Англии еще больше ухудшилось, и счет стал 80:6. Алек Чемберс заволновался, что Баррингтон скоро вообще останется без партнеров.

— Больно уж они робкие. Как можно играть, если боишься мяча? Он же тебя не убьет!

— А между тем англичане во время Первой мировой войны экспериментировали с гранатой в виде крикетного мяча.

— Да, — кивнул отец. — Ее можно было бросать либо рукой, либо при помощи катапульты. Гранату использовали в битве при Лоосе и, кажется, в галлиполийской операции. Кстати, она боится сырости.

— Как и настоящий крикетный мяч.

— Запалы не горели, детонаторы не срабатывали, и на следующий год ее пришлось снять с вооружения. А жаль. Хорошо было бы побить немцев оружием, которое представляло собой символ нашей национальной игры.

Баррингтон заработал пятьдесят очков, и индийцы были вынуждены изменить тактику. Небо стало затягиваться облаками, и Субаш Гупте, известный друзьям как Ферджи, стал подавать с финтами, то закручивая запястьем, то чередуя с обычными бросками с отскоком влево. Он изменял траекторию полета мяча, а бэтсман едва мог уследить за движением руки подающего. Не прошло и нескольких минут, как Фред Труман оказался в позиции «нога перед калиткой» и счет стал 100:7.

— Разделал, как рождественскую индейку, — прокомментировал Алек Чемберс. — Но не понимаю, зачем он постоянно лижет мяч.

— Наверное, чтобы крепче держать.

— Но он от этого должен скользить.

— Нет, если держать за шов.

— Не гигиенично. Сколько он нахватается микробов…

Сидни замер, поежившись от нахлынувших воспоминаний. Это же Эндрю Редмонд тер мяч о форму перед каждой подачей, а Зафар Али получал его первым и затем облизывал пальцы.

Неужели капитан «Гранчестера» каким-то образом наносил яд на мяч?

— Вам нравился Зафар Али? — спросил его Сидни, когда они снова встретились.

— Он являлся лучшим игроком команды.

— Я не о том. Он вам нравился как человек?

— Мы ладили с ним.

— Вы знали, что он был неравнодушен к вашей племяннице?

— Скорее это она была неравнодушна к нему. Своеобразная форма протеста.

— Значит, ваша семья знала?

— Да, но не думали, что это настолько серьезно. Энни до сих пор почти не разговаривает.

— Серьезно, если они решились тайно обручиться.