Сидящее в нас. Книга первая
Шрифт:
Священник, которому указали на его неправоту, ошарашенно пялился на невесту, которую прекрасно знал. Даже отдавал должное её отличному вкусу при скромных предпочтениях в одежде. А явившееся на церемонию бесформенное чучело никак не походило на ту во всех отношениях достойную женщину.
– Зато сразу видать добропорядочную женщину и послушную жену, – продолжал изгаляться король, поглядывая на узкие оконца под самым потолком. – Давайте уже начинать. Солнце встало. До полуденного зноя мы должны оказаться в Оленьем ущелье.
– Теперь
И он занял своё место у квадратного каменного алтаря с выдолбленной посередине идеально круглой чашей. Обычно алтарь ничем не украшали, напоминая людям, что Всеблагому Создателю Мира угодны лишь добрые мысли и дела. Но в дни больших праздников или свадеб чашу обрамляли большим венком из ветвей разных деревьев, перевитых цветами. Венок, посвящённый свадьбе короля, был самой нескромной – помимо Лунтаха – вещью в святилище: вместо полевых цветов его украшали самые дорогие белые, сиреневые и золотистые розы.
Астат подвёл невесту к королевской каменной резной скамье и усадил рядом с женихом. Снизу на Диамель давил холодный твёрдый камень, сбоку доспехи Саилтаха. А со стороны алтаря недовольный взгляд Тусука, с которым она почти подружилась во время их нередких бесед. Отличный парень и добросовестный священник был недоволен тем, что она пошла на поводу у короля и помогла тому превратить церемонию в балаган. Тем не менее, он её начал:
– Любовь – это драгоценнейшее из всех сокровищ, дарованных людям Всеблагим Создателем Мира, что сотворил его с величайшей любовью и заботой о своих созданиях. Наш мир, как…
– Лучше бы он сократил церемонию, – невольно вырвалось у Диамель.
Благо хоть еле слышно под нос.
– Лучше бы ты по-быстрому и страстно меня полюбила, – проворчал Саилтах.
– Страстно и по-быстрому? – послушно переспросила она.
Он фыркнул так громко, что бедолага Тусук споткнулся на полуслове. Уставился на жениха с невестой гневным взглядом, силясь что-то сказать.
–Прости достопочтенный, – с деланым раскаянием пробормотал Саилтах, покрутив рукой, дескать, не тяни время, продолжай.
– И эта нить, протянувшись через неизмеримое пространство, связала двух…,– обречённо затараторил Тусук.
– Ты готова отправиться сразу, как мы отсюда выйдем? – шёпотом уточнил Саилтах.
– Да, – выдохнула Диамель, вовсе не желая расстраивать священника, которому с ними приходится так нелегко.
Впрочем, король больше не безобразничал, и она задумалась, как встретится с Чеклият. Что ей скажет. Что сделает. А когда размышления прервали, оказалось, что она пропустила мимо ушей всё сказанное лично для неё.
– Подойдите! – повысил голос священник.
И жених с невестой на диво дружно поднялись.
– Добрый знак, – обрадовался за спиной Лунхат.
Это поверье считалось чуть ли не самым важным. На церемониях женихи с невестами
Он сделал знак, и Саилтах обошёл алтарь, встав по правую руку священника – руку, что держит меч. Диамель остановилась у левой, что олицетворяла сердце. Жених с невестой соединили руки над чашей и развели их в стороны, очерчивая её круглые края.
– Земля вас благословляет своей неистощимой благодатной силой, – торжественно произнёс Тусук, проведя ладонями по венку.
Лунхат подал ему кувшин, и священник вылил воду в чашу:
– Вода вас благословляет своей неистощимой благодатной силой.
Он протянул руку к Астату, и тот вложил в неё горсть священных дивно сверкающих камней. Тусук бросил их в чащу, продолжив:
– Все небесные светила вас благословляют своей неистощимой великой силой, замыкая круг мироздания. И да не разомкнётся тот круг, покуда не разомкнутся ваши руки. И да не разомкнуться же они до последнего вздоха первого из вас. И да проводит второй тот последний вздох, растворяющийся в беспредельности мироздания. И да будет так,– вдруг как-то грустно пожелал Тусук,– на благо вам и во благо всем.
– Я, Саилтах из рода Атадитов называю тебя своей женой, – неожиданно сурово произнёс король, сверля Диамель непонятным почти яростным взглядом. – Мой дом в твоих руках.
– Я принимаю твой дом,– содрогнувшись, произнесла Диамель ритуальную фразу, которая ставила её на путь невозврата.
– Я, Саилтах из рода Атадитов называю тебя своей женой,– повторил Саилтах.– Моя сила в твоих руках.
–Я принимаю твою силу, – собрала Диамель всю свою уверенность, чистосердечно отвечая на слова клятвы.
– Я, Саилтах из рода Атадитов называю тебя своей женой, – закончил он троекратную клятву мужчины и мужа. – Моя жизнь в твоих руках.
– Я принимаю твою жизнь, Саилтах из рода Атадитов.
– И да будет тому залогом моя честь.
– Я, Диамель из рода Нагал называю тебя своим мужем, – прямо смотрела она в эти невозможные глаза, что будто бы испытывали её. – Моё лоно и всё, что оттуда выйдет, в твоих руках.
– Я принимаю твоё лоно.
Он произнёс это столь категорично, словно… ревновал её – не могла поверить она своим ощущениям.
– Я, Диамель из рода Нагал называю тебя своим мужем. Моя верность в твоих руках.
– Я принимаю твою верность, – почти предупредили её.
– Я, Диамель из рода Нагал называю тебя своим мужем. Моя жизнь в твоих руках.
– Я принимаю твою жизнь, Диамель из рода Нагал, – произнёс Саилтах и вдруг сломал ритуал: – Всю без остатка.
– И да будет тому залогом моя честь, – ответила королева на этот непостижимый вызов.
Он отпустил её руки и сухо буркнул:
– Нам пора.