Сидящее в нас. Книга первая

Сергеева Александра Александровна

За два года их дружбы подруга не сказать, будто значительно, однако заметно изменилась. У неё появилось желание научиться сначала думать, и только потом делать. Ученицей она была так себе: Лиатам действительно трудно не поддаваться безмятежному легкомыслию демонов. И самостоятельно она забывала подумать в половине навороченных ею дел. А вот рядом с Диамель – или Каюри – Ютелия вспоминала трудно запоминающийся урок гораздо чаще. Даже Саилтах признавал, что с этой поганкой стало гораздо проще общаться.

Он сразу же умчался вместе с подоспевшим

Астатом, который едва успел поприветствовать свою королеву. А Диамель с сыном направилась в свои покои – она не чувствовала себя отдохнувшей после ужасных событий вчерашнего дня. Ютелия улетела на охоту, вызвав неудовольствие Нуртаха, вокруг которого сразу стало скучно. Он куксился и требовал возвращения своих «Ли». Благо хоть Наюти умела справляться с его редкими капризами – Диамель перед ними устоять не могла.

Потеря дочери навсегда лишила её твёрдости разумной матери, стремящейся вырастить из ребёнка человека, а не избалованного безалаберного безрассудного глупца. Дядюшка нередко осуждал подобных матерей, и Диамель с детства впитала его отношение к ним. А теперь вот сама уподобилась.

Единственное, что могло спасти Нуртаха от её губительной мягкотелости, так это твёрдость других людей, с которыми Диамель рискнула разделить материнскую ответственность. И её девушки не подвели свою королеву. Любя Нуртаха всей душой, все три няньки не спускали ему капризов или недобрых шалостей. А здравого смысла Диамель вполне хватало на то, чтобы не бить их по рукам, если уж не способна это сделать для собственного сына.

С Лиатами сложней. Надавать по рукам этим особам, всё равно, что читать нотации криво растущему дереву. Спасала лишь их покладистость, стоило вытурить баловниц прочь. Особенно в этом преуспела Каюри: Ютелия с Лалией к ней прислушивались всерьёз. И у Диамель на сей счёт возникли некоторые подозрения. Однако она не торопилась делиться ими с кем бы то ни было.

После обеда король явился к своей королеве с решительным видом человека, который не знает, как попросить, а потому намерен потребовать.

– Хочешь, чтобы я познакомилась с послами до официального приёма? – помогла ему любящая жена, старательно сдерживая улыбку.

– Думаю, тебе это необходимо, – извиняющимся тоном объявил Саилтах, старательно не пряча глаз. – Мало ли как сложится наша жизнь? Может, тебе придётся стать опекуном при малолетнем короле. Тебя должны знать в лицо, а не просто помнить о твоём существовании.

– Может, тебе просто поумерить пыл? – осмелилась покуситься Диамель на святое. – Что за прихоть постоянно сбегать в приграничные заставы? По-моему, это вовсе не королевское дело.

– Хочешь, чтобы я засел дома и окончательно испортил свой скверный характер? – выдал супруг подготовленную отговорку, обрисовав нерадостные перспективы.

– Твоему скверному характеру ещё есть, куда совершенствоваться? – не поддалась на ребячью уловку жена монарха.

Саилтах набычился, обиженно зыркая на неё исподлобья.

– Я очень хочу

прекратить твои побеги из дома, – вздохнув, призналась Диамель. – Но даже пытаться не стану. Я слишком тебя люблю, чтобы с тобой бороться.

– А я, видимо, не слишком, – тотчас расцвёл довольной улыбкой король, обнимая жену. – Потому что всё равно потащу тебя знакомиться с послами. Но, если хочешь, мы пригласим их к нам. Поужинаем в семейной обстановке.

– Астат посоветовал? – уточнила Диамель, закинув руки на его широкие плечи и запустив пальцы в отросший ёжик на затылке.

– А кто же ещё? – склонив голову, задышал он в её висок. – Астат считает, что это сломает лёд. А то прежние неудачные попытки здорово насторожили лонтов. Кажется, у них закралось подозрение в неискренности наших намерений.

– А что сломают Рааны, если явятся с ними на ужин? – невинным голоском осведомилась мудрая королева. – Когда вернётся наша неуправляемая подружка.

– Да брось ты! – досадливо фыркнул в шею Саилтах, добравшись до неё губами. – Вы с Каюри отлично управляетесь со своими ручными Лиатами.

– Раанов здесь быть не должно, – твёрдо закрыла бессмысленный спор Диамель.

– Я соскучился, – не менее твёрдо возвестил король.

Подхватил её на руки и потащил в спальню. Не дотащил.

На полпути двери в покои королевы распахнулись, и на пороге нарисовалась сосредоточенная Иштан. Нимало не смутившись увиденным, девушка лишь потупилась и протараторила:

– Ваше величество, наштир Фурах просит срочно уделить ему время.

Саилтах закрыл глаза, глубоко вдохнул-выдохнул и поставил кусающую губы жену на ноги. Затем медленно обернулся к служанке и поинтересовался:

– Вот, за что ты так со мной?

– Передать, что вы заняты, – понятливо кивнула девушка и повернулась, чтобы бежать уведомить о полученном отказе.

– Погоди, – сморщился Саилтах, словно вместо верной сабли ему подсунули женскую шпильку. – Я иду. А ты…, – погрозил он пальцем жене, не находя повода обвинить её в досадной помехе.

– А я буду готовиться к ужину с гостями, – развела руками Диамель, дескать, я тут точно не при чём.

Король порывисто вышел, а его жена с недоброй вестницей переглянулись и улыбнулись, мол, вечно эти мужчины делают из головастика кита.

Вопрос, в каком виде предстать перед гостями, перед Диамель не стоял. Семейный ужин позволял ей вольно обойтись с традицией подавать королеву к столу в полных доспехах из парчи. И в золотых кандалах везде, где их можно развесить. Девушки выбрали для неё дорогое, но вполне скромное платье. С украшениями тоже поскромничали, хотя диадема была выше всех похвал.

Пока маму причёсывали и одевали, Нуртах Пятый сидел на её рабочем столе и самозабвенно рисовал. Предложенную Наюти кисточку художник отверг, как отвергал столовые приборы. И потому с удовольствием макал пальчики в глиняные горшочки с краской, нанося смелые мазки на собственную белую рубашонку.