Сила и соблазн

Лорин Эмми

– Для начала придержи язык. – При всей мягкости тона в голосе Тины прозвучало недовольство.

– Повтори это, дорогая, стрела не попала в цель. – Недоумение Поля было неподдельным. – Что я сделал не так?

– Я прекрасно помню, что просила тебя не сообщать никому, куда я поехала, – сказала Тина осторожно.

Наступила пауза.

– И я прекрасно помню, что я буквально выполнил инструкцию, – парировал Поль. – Что было совсем нетрудно, учитывая, что был всего один звонок.

– Тогда как же он узнал, где меня найти?

– Банкир? Откуда мне знать?

Ты хочешь сказать, что он нашел тебя? Тина расслабилась, почувствовав искренность в его голосе: ей было бы неприятно думать, что Поль предал ее.

– Он приехал сюда через несколько часов после меня.

– Серьезно? – Поль рассмеялся. – Вот негодяй!

В точности ее реакция. Тина криво усмехнулась. Но вслух сказала:

– А ты не навел его на след?

– Дорогая, я не сказал бы ему даже, который час. Ты же знаешь.

– Извини, Поль. Зная его, я подумала, что он силой выудил у тебя какие-то сведения.

– По телефону? – рассмеялся Поль. – Дорого бы я дал, чтобы увидеть этот трюк.

«Не будь таким болтливым, – мысленно посоветовала Тина, – Дирк вполне мог бы сделать это».

– У вас там все в порядке? – переменила она тему разговора. – Без проблем? Не уволилась ли Дженис, к примеру?

– Я послал ее за «Оранжевым Джулиусом» для себя. – Поль громко причмокнул губами. – Люблю эти штуки. У нас все как обычно. – И тихо, озабоченно понизив голос, добавил: – Расслабься, моя красавица. Тебе нужен этот отдых. Наслаждайся им. Я все сделаю как надо.

Тина положила трубку и посидела еще несколько минут, глядя на телефон. «Как бы я пережила этот последний год без участия и дружбы Поля? – подумала она, медленно поднимаясь. – Если на то пошло, он был мне единственным, ничего не требовавшим взамен и верным другом с тех пор, как я взяла его на работу.

Поль заслуживает прибавки к жалованию, – решила Тина, выходя из комнаты. – И я дам ему прибавку – как только разделаюсь с Дирком!»

Весь день она выполняла поручения Бет в разных концах города. Это была приятная работа, потому что она не пошла пешком, а взяла машину Поля. Съев очередной вкусный обед, приготовленный Бет, они перешли в гостиную.

– Интересно, что случилось с моей коллекцией книг? – произнесла Тина и нахмурилась, оглядывая комнату.

– Все ваше здесь, дорогая, – Бет подняла голову от вязания. – Все собрано на третьем этаже.

Тина ухватилась за мысль чем-нибудь занять себя.

– Пойду посмотрю, – сказала она и встала.

– Вам понадобится ключ, эта комната всегда заперта, – улыбнулась ей Бет. – Это приказ Дирка. Ключ на гвоздике у двери в подвал.

Взяв ключ, Тина взбежала по лестнице на третий этаж, где была всего одна большая комната. Она открыла дверь и стала искать выключатель. Комната ожила, и тихое изумленное «Ой!» сорвалось с губ Тины.

Бет не преувеличивала. Все вещи Тины были здесь, не упакованы в коробки и спрятаны, а аккуратно расставлены в том же порядке, в каком раньше находились в ее комнате, этажом ниже, во время ее последнего приезда домой.

Застыв на месте, Тина изумленным взглядом обвела комнату и

быстро заморгала, стараясь сдержать слезы. Вся мебель из ее девичьей комнаты, и книги, и даже фарфоровые безделушки, которые она коллекционировала в детстве…

Ее внимание привлекла односпальная кровать с пологом. Кружевная занавеска выстирана и выглажена, матрас накрыт покрывалом в тон ей.

Кусая губы, Тина уставилась на кровать, не в силах пошевельнуться от нахлынувших воспоминаний. Пять лет назад она потеряла, нет, скорее подарила свою невинность на этой самой кровати. Тот, кому Тина подарила себя, принял подарок – а затем отшвырнул его, на веки ее опозорив. Этот мужчина был ее кумиром с первого момента, когда, пятилетней девочкой, она увидела его, с детских лет, и это был Дирк.

Круто развернувшись, Тина выскочила за дверь и бросилась вниз по лестнице, словно комната одержима была демонами, хотя на самом деле это сама Тина одержима воспоминаниями. Рыдая, она вошла в свою комнату, бросилась в кресло-качалку у окна, и видения прошлого, которым она не могла больше сопротивляться, завладели ею целиком.

5

Тина так же сидела, свернувшись калачиком в кресле, в тот день пять лет назад, и тогда она тоже плакала. Слезы были вызваны потерей отца. Хотя Тина знала, что отец так и не пришел в себя после смерти жены двумя годами раньше, она не могла вообразить, что он доведет себя до смерти своим горем. Однако именно это и произошло с Джорджем Холденом. В девятнадцать лет Тина осталась сиротой.

Друзья были очень добры к ней, но пустота и боль, которые она ощущала в глубине души, разрывали ей сердце. А Дирк, ее кумир, ее лучший друг, ее тайная любовь, находился в тысячах миль от нее, в Германии. Дирк попрощался с ней меньше месяца назад, когда она возвращалась в колледж. Он и не подозревал о ее любви, которую она прятала глубоко в сердце.

Тот сентябрьский день был пасмурным. По стеклу текли струи дождя, оно словно плакало вместе с бледным отражением Тины. Девушка была так глубоко погружена в свое горе, что даже не услышала первого легкого стука в дверь. Она услышала второй стук по той простой причине, что он сопровождался звуком голоса – самого любимого на свете, теперь, когда обоих родителей не было в живых. Еще не веря себе, она резко повернулась к двери.

– Тина.

Дирк тихонько прикрыл дверь, быстро пересек комнату и, нежно подняв ее с кресла, заключил в свои объятия.

Вынужденная последние три дня держаться из последних сил, Тина при его прикосновении совершенно потеряла голову.

– Дирк! – рыдала она у него на груди. – Он умер. Папа умер. А меня даже не было здесь. Он не разрешал вызвать меня, пока не стало слишком поздно. О, Дирк! Папы нет в живых!

– Я знаю, милая, знаю. – В голосе Дирка звучали незнакомые ей доселе нотки. – Я приехал, как только услышал об этом. Проклятие, они должны были предупредить меня. Я был бы с тобой!

Участие Дирка, его нежное объятие усилили поток слез, и Тина рыдала, как беспомощный ребенок, обняв его за талию.