Сила Истинной Крови
Шрифт:
Мне захотелось заплакать. Накатила слабость. Мой бедный брат, разве он заслужил это? Как же сильно нужно ненавидеть человека, чтобы не только убить его беззащитным, но и обратиться так с его душой.
Я пересилила себя, вздёрнула голову и с прямым взглядом сказала:
– Я никогда тебе этого не прощу.
Слова упали между нами. Некоторое время Эйлер просто молча смотрел на меня. Мне показалось, что я смогла его задеть, но в следующий миг он усмехнулся:
– С чего ты взяла, что мне нужно твоё прощение?
– О, что ты, я вовсе так не думаю, – холодным голосом
Эйлер выслушал эту тираду молча, не моргнув глазом. Но судя по тому, как сузились чёрные глаза и дёрнулся кадык на широкой шее, я решила, что внутри у него далеко от спокойствия. Сама же я дрожала от злости. Хотелось визжать, выцарапать этому каменному истукану глаза, сделать ему так же больно, как было больно сейчас мне.
Ну же, давай, поддавайся, мысленно кричала я ему. Начни орать на меня или оправдываться, или хотя бы просто обвини во всяком вздоре. Мне хотелось этого. Это означало бы, что мои слова не оставили его равнодушным.
Но когда он поднялся – на полторы головы выше меня, крепкий, сильный мужчина – я с огромным трудом заставила себя остаться на месте и только выше вздёрнула подбородок.
Попробуй, ударь меня! Покажи, что ты ещё хуже, чем я о тебе думаю!
– Кажется, ты сейчас не готова разговаривать нормально, – проронил Эйлер, не глядя на меня. Так же не глядя, прошёл мимо и вышел из палатки. Снаружи послышался его звучный голос, приказывавший подать коня.
Я осталась одна, дрожащая и ошеломлённая. Вот так просто взял и ушёл? Скотина!
Потом нахлынуло осознание – а вместе с ним и страх.
Мать всегда говорила, что я чересчур откровенна, что на уме, то и на языке, болтаю, не думая о последствиях. Вот и сейчас – даже в голову не пришло, что мы с Рейтинной посреди вражеского лагеря, в полной власти Эйлера. Захоти он – может и к позорному столбу поставить, и плетями отхлестать. То, что он до сих пор этого не сделал, может значить только, что время ещё не настало.
Я присела на краешек стула. Глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Что ж, уже брошенные в лицо слова обратно не заберёшь – да и не хотелось. Если Эйлер станет мстить – так же низко и подло, как он поступил с братом, – остаётся лишь вытерпеть это с высоко поднятой головой.
Мне недолго позволили предаваться размышлениям. Уже через несколько минут за мной пришёл незнакомый воин и проводил обратно в палатку, где ждала Рея. Неохотно отделываясь от обрушившегося на меня шквала вопросов, я бессильно упала на мягкий ковёр. Сначала просто лежала, а потом навалилась усталость – и я сама не заметила, как задремала.
Когда меня разбудили, на столе уже ждал завтрак. Или, судя по времени, это был скорее обед?
Эйлер выделился даже тут: это была далеко не та простая пища, которую можно ожидать в боевом лагере. Тут была и камбала, и огромные жаренные
Интересно, это всё нарочно?
Такое чувство, будто у Эйлера денег куры не клюют. Или он намеренно пытается показаться богаче, чем есть? Ведь если у лорда хватает золота на богатое убранство и роскошную пищу, значит, и на военные нужды хватает с лихвой. А значит, вся эта показуха преследует ещё одну цель: показывает, что с Гардами не стоит связываться.
Что ж, мне от этого ни жарко и ни холодно.
Куда больше меня волновала мысль, куда Эйлер пропал и что собирается с нами делать.
Ответ на оба вопроса я получила буквально через полчаса. В палатку проскользнула одна из служанок и, поклонившись, произнесла:
– Лорд просил уважаемых госпож одеться для верховой езды и выйти наружу.
Мы с Рейтинной переглянулись.
– Поедем в замок к лорду Гарду? – неуверенно спросила сестра. Спросила почему-то у меня.
Я только пожала плечами. В замок Гардов, в какой-нибудь другой, на невольничий рынок в ту же Исфию – куда бы Эйлеру ни вздумалось нас отправить, воспротивиться мы не сможем. Жаль только, что он решил действовать так быстро. Я надеялась, мы пробудем в лагере ещё хотя бы пару дней – тогда я обязательно попыталась бы сбежать.
А может, он об этом догадывался, поэтому и решил не давать мне времени?
Сердце ёкнуло, стоило вспомнить его усмешку и презрение в голосе, когда он говорил о том, что я непременно отправлюсь к Ланвейсам. Кстати, уж не Эйлера ли заслуга в том, что семья моего жениха не отозвалась на наш призыв о помощи? С него станется…
Осёдланные лошади нас уже ждали. Для меня была приготовлена Ржанка, для Реи – смирная на вид кобылка песочной масти. Я с облегчением увидела на боках у Ржанки свои же сумки. Очень хотелось проверить, всё ли на месте, особенно тот мешочек, что Ральд прятал в тайнике, но я переборола себя. Сделаю это, когда меня оставят одну.
Если меня оставят одну.
Пока что такой роскоши никто мне предоставлять не собирался. Вокруг нас сформировался небольшой отряд – человек пять, включая самого Эйлера. Я немного опасалась встречи с ним после нашего бурного разговора, но он не сказал мне ни слова, и вообще не смотрел на меня.
Мы выехали из лагеря под приветственные взмахи и крики. Ещё одно набившее оскомину доказательство, что Эйлер заботится о своих людях: так не провожают вождей, которых боятся или ненавидят.
Хоть перед Реей – и Эйлером – я пыталась казаться невозмутимой, внутри бесновалась тревога.
Замок Гардов… на каких правах мы там окажемся? Пленницы? Заложницы? Инструменты давления на отца? В какой темнице нас собираются держать? Или запрут в покоях побогаче? Или…
Я украдкой бросила взгляд на Эйлера и помрачнела. Отдалённый замок, где Эйлер поселит нас с Реей в разных концах и будет навещать, пока одна из нас не забеременеет. Или обе сразу – больше не меньше. Такие истории тоже случались, когда в дело замешано наследство