Сила Истинной Крови
Шрифт:
– Готовься, свадьба завтра. И радуйся, дура, что он не отказался от тебя и не взял силой.
Я вспыхнула, мгновенно ожесточаясь. Радоваться? Мне? Это отцу надо радоваться: удачно продал дочь, купец не отказался заплатить за товар, который мог взять бесплатно.
Заметив мою реакцию, отец сказал уже более миролюбиво:
– Прекрати. Когда-то ты была влюблена в него без памяти, разве нет?
– Это было до того, как он убил Ральда.
Отец помрачнел.
– Такова жизнь. Нам нужно радоваться, что мы не потеряли больше. К тому же, Рисанна… – он отошёл, взял стул, сел и серьёзно взглянул
Я слушала молча, позволяя ему высказаться до конца.
– Этот союз – не навсегда. Ты понимаешь меня? Рано или поздно всё переменится. А если у нас будет верный человек в доме Гардов… ты понимаешь, что это значит?
– Ты хочешь, чтобы я шпионила для вас?
Он кивнул.
Значит, отец только сделал вид, что смирился. На самом деле он затевает что-то против Эйлера. Ну конечно, он всё же понимает, что стоит мне родить ребёнка, как за его жизнь никто не даст и ломаной сенты.
Это меня немного успокоило, настроило быть к отцу помягче. Он не сдался, он так же ненавидит Эйлера, как и я, так же опасается и желает ему смерти. Мы с ним на одной стороне.
– Хорошо, я поняла.
Усталое лицо просветлело, кончики сухих губ приподнялись в неуверенной улыбке. Он встал – я встала тоже – подошёл ко мне и погладил по голове. Такая странная полузабытая ласка.
Щека, обожжённая пощечиной, заныла, напоминая о недавнем. Но сейчас эта боль не вызвала во мне обиды или гнева – только неясную грусть. Отец тоже делает ошибки. Отец не безупречен – как не безупречен никто из нас.
– Держись, девочка. Будь молодцом. Мы, Сенмайеры, не забываем обид. Крепче камня.
– Крепче камня, – шепнула я одними губами.
Отец вышел, не прощаясь.
Что ж, он прав. Это самое малое, что я могу и должна сделать. Раз уж Эйлер решил взять меня в свой дом, нельзя это не использовать. Только надо будет хорошо продумать, как не попасться. Всё же я буду среди врагов, доверять нельзя будет никому…
Против воли я почувствовала возбуждение. Таиться, чтобы ужалить Эйлера в самое сердце, в тот момент, когда он ни за что этого не ожидает. Это будет прекрасная месть.
Глава 8
На следующее утро я была уже не так уверена, что смогу пройти через всё это, сохранив незыблемое спокойствие. Ладно сборы и наряжания… каждый миг приближал момент, когда я стану женой Эйлера.
Женой Эйлера, о боги!..
Служанки придвинули ко мне зеркало и притихли, ожидая реакции. Я встала, расправила складки платья и взглянула себе в лицо.
Да, отражающаяся в отполированном металле девушка была красива. Убранные наверх локоны цвета тёмного золота, нежную шею обнимает жемчужное ожерелье. Лиф обтягивает ткань цвета киновари, тонкая талия, стянутая золотым поясом, из-за пышной юбки кажется ещё тоньше. На лице ни капли злости или волнения, зелёные глаза излучают покой и безмятежность, а уголки губ едва заметно загибаются вверх, словно предстоящее событие приводило меня в восторг.
Эта улыбка напомнила мне Ральда. Точно так же он улыбался, когда задумывал очередную проделку.
Ральд…
Грудь пронзила тупая боль, улыбка стала вымученной. Мы с братом были похожи… куда сильнее,
Мать рассказывала, как в детстве мы обманывали её, переодеваясь в одежду друг друга. Нам было тогда не больше четырёх-пяти лет. Я смутно помнила об этом, и помнила, что это было очень весело – дурачить её и окружающих. Потом, конечно, когда мы повзрослели, Ральд раздался в плечах, у меня появились женственные изгибы – тут уже нас никто бы не перепутал.
Я поморщилась, невольно потёрла грудь. Тоска была такой сильной, что походила на физическую боль. Ральд всегда был рядом, сколько я себя помнила. Всегда был готов подставить плечо, помочь советом, всегда находил для меня время. Мы вообще редко были порознь.
А сейчас единственное, что у меня от него осталось – это его вещи из домика лесника.
Их, к слову, я вынула из сумки и положила в потайное отделение моей шкатулки с драгоценностями. Ненадёжное место – но умениями Ральда я не обладала и сама зачаровать бы новый тайник не смогла. Пришлось пользоваться тем, что было.
А ведь уже сегодня вечером я окажусь в доме врагов. Каждое моё движение, каждое слово будет сразу известно – значит, нужно быть вдвойне осторожной.
Отец пока так и не сказал, каким образом я должна буду передавать информацию домой. Сказал только, что со мной свяжется человек, которому можно доверять. Кто это, как именно свяжется и когда – оставалось неизвестным.
– Ты очень красива, девочка моя, – в голосе матери звучали грустные нотки.
Она поднялась с софы и встала рядом со мной. На полголовы ниже меня, но почти такая же стройная: ни возраст, ни многочисленные роды не сказались на её фигуре. Только на лице – кожа и потухшие глаза явно говорили, что она уже не девочка. Да и седина, пусть и едва заметная на платиновых волосах, тоже выдавала годы. Хотя… вот эта прядь появилась после смерти Ральда. Здесь нужно винить не годы.
– Стоит подумать, что моя девочка достанется этому мерзавцу… – в унисон моим мыслям лицо матери исказилось тенью ненависти.
О, если в этом доме и есть кто-то, ненавидящий Эйлера больше, чем я, то это, без сомнения, моя мать. Она и прежде-то его недолюбливала, а после того, как он убил Ральда…
Что ж, я не могла её за это ругать.
Мама снова взглянула на меня.
– Береги себя. И вот ещё… – она взяла мою руку, и я почувствовала прикосновение ткани к ладони. Взглянула – это был маленький плоский мешочек с вышитыми обережными символами. Амулет богини Уны, покровительницы брака.
– Зачем это? – я уставилась на мешочек почти с отвращением.
– Так надо, – шепнула мама. – Носи его на шее или на поясе, не снимай ни на день. Он обережёт тебя… – она склонилась к самому моему уху и добавила совсем тихо, на грани слышимости, – от нежелательных последствий.
О! Я взглянула на мешочек по-новому. Конечно, если ребёнок от Эйлера означает отсроченную смерть, нужно сделать всё, чтобы этот ребёнок появился как можно позже. Только мама, сама женщина и жена, могла озаботиться такими вещами. Не удивляюсь, что отцу это и в голову не пришло. Да я и сама ничего не знала о таких амулетах, ни как их делать, ни откуда доставать.